17 октября 1994 г. Холодову сообщили, что в камере хранения на Казанском вокзале оставлен портфель-дипломат с документами.

По свидетельству коллег, сам Холодов предполагал, что в дипломате находятся документы о нелегальной торговле оружием. Журналист принес дипломат в редакцию.

Когда он на своем рабочем месте открыл кейс, раздался взрыв находящейся в дипломате самодельной мины-ловушки.

От травматического шока и обескровливания Холодов скончался.

Расследование было долгим и вызвало немало скандалов.

11 ноября 1994 г. был задержан первый подозреваемый по делу - взрывотехник полковник ГРУ Владимир Кузнецов, но его причастность к смерти Холодова не подтвердилась, и в июне 1995 г. обвинение было снято.

В 1998-2000 гг. по подозрению в убийстве были задержаны бывший начальник разведки ВДВ полковник запаса Павел Поповских, бывший командир спецотряда спецназа ВДВ майор Владимир Морозов, его заместители майоры Александр Сорока и Константин Мирзоянц, бывший десантник предприниматель Константин Барковский, заместитель гендиректора ЧОП «Росс» Александр Капунцов.

26 июня 2002 г. Московский окружной военный суд оправдал всех обвиняемых за отсутствием доказательств, освободил их из-под стражи и отменил арест их имущества.

27 мая 2003 г. военная коллегия Верховного Суда по протесту Генпрокуратуры отменила оправдательный приговор, направив дело на новое рассмотрение, но 10 июня 2004 г. подозреваемые вновь были оправданы.

Одновременно суд вынес частное определение в адрес Генпрокуратуры, обвинив сотрудников следственного аппарата в грубых нарушениях Конституции и Уголовно-процессуального кодекса.

В сентябре 2005 г. родители Холодова подали иск в Европейский суд по правам человека.

Через год суд объявил об отказе от рассмотрения иска, мотивировав решение тем, что убийство Холодова было совершено до ратификации Россией в 1998 г. Европейской конвенции по правам человека.

В итоге убийство до сих пор остается нераскрытым.

Мать Холодова заявила: «Просто-напросто не были приняты те доказательства, которые были.

Суд принял то, что было выгодно подсудимым.

У них были мощные адвокаты.

У них была такая защита хорошая.

И сами они ничего особенно не доказывали, но отрицали свое участие в этом.

Я на основании анализа всех сведений, которые у меня были, полагаю, что это они виноваты.

Но это только мое мнение».

Матери Холодова вторит главный редактор «Московского комсомольца» Павел Гусев и его коллеги: «Этот день для нас - незаживающая кровоточащая рана.

Мы знаем, кто убийцы Дмитрия Холодова.

Oни живы и благополучны.

Только заказчик уже на том свете.

Избежал земного суда.

А исполнители пусть вспомнят еще раз дело рук своих.

И знают: мы ничего не забыли».

Не забывают о Дмитрии Холодове не только коллеги.

Имя журналиста носит школа № 5 в г. Климовске, в которой он учился.

Там же есть улица его имени, а на здании редакции газеты «Московский комсомолец» в Москве установлена мемориальная доска памяти Дмитрия Холодова.

17 октября 1995 г. на могиле журналиста был открыт памятник.

Проводятся спортивные соревнования в его честь.

В годовщину гибели журналиста в Музее политической истории Санкт-Петербурга открыли выставку, посвященную корреспонденту «Московского комсомольца».

Среди экспонатов наручные часы, разбитые осколками взрывного устройства, другие личные вещи Холодова.

Для временной экспозиции родители Дмитрия Холодова передали награду, которую журналисту присудили посмертно, - «Хрустальный шар» как символ свободы прессы.

Но печалит другое.

Убийство Дмитрия Холодова наряду с убийством Владислава Листьева повлекло за собой целую серию убийств журналистов, насилия над ними.

И это не случайно.

Журналистика относится к числу наиболее опасных профессий во всем мире.

Перед людьми с журналистским удостоверением стоит ответственнейшая задача - оперативно и правдиво доносить до людей информацию.

Им приходится вести репортажи из боевых точек, проникать в запретные зоны, расследовать финансовые махинации, где ставки слишком высоки.

Поэтому профессия журналиста всегда связана с высоким риском.

От шальной пули или сознательного выстрела озверевшего боевика в боевых условиях никто из журналистов не застрахован, как бы международные соглашения не регулировали статус журналиста.

Но вот безопасность журналистов, расследующих дела о коррупции, махинациях в высших политических и финансовых сферах, где ставки слишком высоки и обнародованная правда может иметь серьезнейшие последствия для общества и государства, - это святая святых для цивилизованных стран.

Каждый становящийся известным случай помех, шантажа, угроз журналисту, занимающемуся подобным расследованием, вызывает сильнейший скандал и негодование в обществе, не говоря уже о случаях убийства журналиста - редчайших в развитых странах.

К сожалению, Россия никак не может похвастать принадлежностью к цивилизованному миру - по крайней мере в аспекте защиты журналистов.

Журналисты погибают в боевых точках - только на Украине за последние месяцы погибли несколько российских журналистов.

Но гибли и продолжают гибнуть также журналисты, пишущие на острые политические темы, резко критикующие власти, расследующие случаи хищения и коррупции. Большинство резонансных убийств до сих пор так и не раскрыто.

Так, 18 мая 2013 г. 66-летний экс-глава Пригородного сельсовета, редактор газеты «Сельсовет» Николай Потапов вышел из дома в хуторе Быкогорка (Ставропольский край) и сел в принадлежащий ему автомобиль «Ока», дожидаясь свою супругу.

В это время неизвестный в черной маске произвел в него не менее пяти выстрелов в упор из огнестрельного оружия.

Убитый пользовался авторитетом среди жителей района, краевые власти неоднократно пытались сместить его с занимаемой должности.

Знаменитым он стал после того, как объявил голодовку в своём рабочем кабинете, требуя от прокуратуры выполнения законов.

Краевые власти не устраивала его принципиальная позиция по вопросу о продаже земельных участков в пригороде курортного Железногорска представителям этнических группировок, действующих на территории Ставропольского края.

После увольнения 66-летний активист продолжил выпускать газету «Сельсовет», которая пользовалась популярностью, потому что он освещал в ней деяния местной власти, действия сотрудников полиции и активность этнических группировок, публиковал материалы в «Открытой газете».

Сообщается также о неоднократных угрозах в его адрес.

В июле 2013 г. в Дагестане был убит обозреватель местной газеты «Новое дело» Ахмеднаби Ахмеднабиев.

Его расстреляли из пистолета, когда он отъезжал на машине от своего дома в поселке Семендер.

Основным мотивом преступления считается профессиональная деятельность журналиста: он и раньше говорил об угрозах в свой адрес.

Имя Ахмеднаби Ахмеднабиева фигурировало в «расстрельном списке» - листовках, распространенных в сентябре 2009 г. по столице Дагестана, в которых анонимные авторы обещали целенаправленно мстить за сотрудников милиции и мирных граждан.

В этот список попали известные в Дагестане адвокаты, журналисты и правозащитники - всего 16 человек; в списке был в том числе издатель дагестанского еженедельника «Черновик» Гаджимурад Камалов, убитый 15 декабря 2011 г.

В ночь с 15 на 16 декабря 2013 г. после продолжительной болезни скончался 65-летний сочинский журналист Аркадий Ландер, который был избит неизвестными 26 апреля 2010 г.

Журналист связывал нападение на него со своей профессиональной деятельностью.

Он находился в тяжелом состоянии и перенес за три года несколько операций.

В ноябре 2013 г. ему была ампутирована нога.

Последний месяц из-за болезни Ландера на посту главного редактора газеты «Местная» его замещал генеральный директор и владелец газеты Олег Рубежанский, который связывает смерть своего коллеги с побоями, нанесенными ему в апреле 2010 г.

11 июня текущего года Аркадий Ландер сообщил, что следствие по делу о нападении на него было закрыто за давностью срока.

Тогда же Олег Рубежанский сообщил об обыске в офисе издания с изъятием компьютеров, на которых верстается газета, и о взятой с него подписке о невыезде в связи с расследованием уголовного дела о нарушении авторских прав.

Он связывал эти события с критикой власти в газете.

В полиции подтверждали наличие расследования в рамках уголовного дела, но отказывались комментировать его ход, как и ход расследования об избиении Ландера.

Если журналистов не убивают, то их нередко избивают, калечат.

Но расследования по этим делам часто ведутся так же неудовлетворительно, как и по делу Дмитрия Холодова: они нередко ведутся в закрытом режиме, под нажимом и давлением внешних сил; важные версии не отрабатываются в ходе следствия, утаиваются улики; иногда процессы просто закрывают.

И все это, разумеется, не случайно: о высокой коррумпированности нашей правоохранительной и судебной системы широко известно.

Директор МБПЧ Александр Брод: «Безнаказанность убийц и заказчиков убийства способствует новым преступлениям.

В конечном итоге образуется замкнутый круг.

Ведь только журналисты дают возможность гражданам знать, что реально происходит в их стране, они обеспечивают единственный канал, который осуществляет реальную связь между властью и обществом.

Террор в отношении журналистов нередко провоцирует самоцензуру, страх за себя и за своих близких, что закрывает последние пути к свободе прессы, к гласности, к контролю общества за государством, позволяет преступникам всех уровней оставаться безнаказанными.

Такое общество обречено на тотальное противостояние власти и народа, разгул коррупции и отсутствие демократии.

И убийство Дмитрия Холодова, а также ход следствия до сих пор напоминают нам об этом».