Версия для печати

Депутат немецкого парламента (Бундестага) от Партии левых Андрей Хунко: «Европейская интеграция Украины невозможна без учёта интересов России»

В феврале 2015 года депутаты немецкого парламента от Партии левых Андрей Хунко (Andrej Hunko) и Вольфганг Герке (Wolfgang Gehrke) стали первыми парламентариями из Германии, которые посетили территорию непризнанной Донецкой народной республики и оказали населению гуманитарную помощь. Вместе с европейскими парламентариями в Донбасс прибыли четыре грузовика, которые привезли в общей сложности семь тонн медикаментов и расходных материалов для больниц Донецка, Луганска и Горловки.

В немецком обществе и политических кругах Германии гуманитарный проект двух депутатов вызвал весьма неоднозначную реакцию. Поводом для жёсткой критики стала и сама поездка в Донбасс (без разрешения официальных украинских властей), и встреча парламентариев с главой ДНР Александром Захарченко. В настоящее время Хунко и Герке готовят новый гуманитарный конвой в Донбасс. Публицист Илья Бруштейн встретился с Андреем Хунко, чтобы побеседовать с политиком о трагических событиях в Донбассе и развитии российско-немецких отношений. Важное место в беседе занял рассказ об особенностях депутатской деятельности в Германии и специфике немецкого парламентаризма.

- Господин Хунко, позвольте начать нашу беседу с личного вопроса. Имя Андрей очень распространено и в России, и на Украине. Фамилия Хунко - украинская. Корни Вашей семьи находятся на украинской земле?

- Честно говоря, я не могу сказать, что глубоко знаю историю своего рода. Не исключаю, что мои далёкие предки много веков назад пришли в Германию с территории современной Украины. Имя Андрей широко распространено и в Германии, и в Восточной Европе. К сожалению, я не владею ни русским, ни украинским языком. Но я с удовольствием ношу украинскую фамилию и считаю себя другом и России, и Украины.

Европа – наш общий дом. В России и на Украине можно встретить много немецких фамилий, а в Германии – много славянских. Это является ещё одним доказательством того, как тесно на европейском континенте переплетены судьбы разных стран и народов. И мы все должны ценить это европейское единство.

Кстати, в немецком Бундестаге я вхожу в Комитет по делам Европейского союза. У нас в парламенте существует Комитет по международным делам и отдельный Комитет по делам Европейского союза. Эта структурная особенность демонстрирует важность европейской политики для немецкого парламентаризма и нашего общества.

Комитет по делам Европейского союза занимается не только контактами с другими странами ЕС, но и с нашими соседями, в том числе с Россией, Украиной, Турцией, странами Северной Африки и т.д. Эта работа связана с многочисленными командировками: несколько дней назад я вернулся из Турции, три недели назад был в Москве.

В Бундестаге существуют межпарламентские группы по связям с парламентариями различных стран мира. Я являюсь членом парламентской группы по связям с государствами Магриба (Северная Африка) и заместителем председателя парламентской группы по связям с Украиной и Белоруссией. Как видите, я не только ношу украинскую фамилию, но и связан с Украиной по роду своей парламентской деятельности!

Кроме того, я являюсь членом Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ). ПАСЕ включает представителей практически всех европейских стран. Численность делегаций зависит от населения соответствующей страны. Например, Германию и Россию представляют 18 депутатов, Украину – 12 депутатов.

Как член ПАСЕ и депутат Бундестага я участвовал в подготовке документа об ассоциации между Украиной и Европейским союзом. Как известно, отказ бывшего президента Украины Виктора Януковича подписать этот документ и стал одной из причин Майдана и смены власти на Украине в феврале 2014 года. Депутатом Бундестага я являюсь с 2009 года. И всегда был сторонником европейской интеграции Украины. Но европейская интеграция Украины невозможна без учёта интересов России, и она не должна быть направлена против России. В этом и состоит позиция Партии левых и моя личная позиция.

Кроме того, левые всегда выступали и продолжают выступать против втягивания Украины в НАТО. Мы категорически против этого! Демократическая Украина должна оставаться нейтральной страной, мостом между Востоком и Западом. Также мы против любых военных манёвров, которые НАТО проводит на Украине.

- Господин Хунко, большое спасибо за интересное повествование! Но Вы отнимаете мой хлеб. Мне даже не приходится задавать Вам вопросы и пытаться Вас разговорить. Вы всё сами рассказываете.

- Во-первых, мы с Вами являемся коллегами. До того как стать депутатом, я в течение многих лет был свободным публицистом, сотрудничал со многими изданиями левой ориентации. И сейчас я, несмотря на большую занятость, много времени уделяю наполнению своего личного сайта www.andrej-hunko.de, общаюсь с избирателями в социальных сетях.

Во-вторых, пытаться разговорить меня совершенно не нужно! Принцип парламентской демократии состоит в абсолютной открытости. У меня нет секретов ни от своих избирателей, ни от прессы.

- Нельзя ли подробнее поговорить о Вашей поездке в Донбасс в феврале 2015 года, которая имела огромный резонанс в немецком обществе?

- Первый раз я был в Донецке в апреле 2014 года. И февральский визит 2015 года теснейшим образом связан с апрельским. Поэтому расскажу всё по порядку. Вообще, за годы своей парламентской деятельности я был на Украине много раз. Я очень сблизился с этой страной, с её народом, у меня появилось много хороших знакомых на Украине.

В апреле 2014 года мне довелось провести два дня в Донецке в составе делегации немецкого Бундестага. У нас состоялся целый ряд интересных встреч. В частности, в Донецке нас принял тогдашний губернатор Донецкой области Сергей Тарута. Господин Тарута был назначен на свой пост исполняющим обязанности президента Украины Александром Турчиновым. Но его офис, здание Областной государственной администрации (ОГА), был к тому времени захвачен сепаратистами.

Тарута находился в Донецке, его администрация работала во временном офисе. Некоторые другие здания тоже уже были захвачены сепаратистами.

- То есть в то время в Донецке фактически было двоевластие?

- Об этом я не могу и не хочу судить. Но, во всяком случае, ситуация уже в то время была сложная и напряжённая.

- О чём Вы говорили с Сергеем Тарутой?

- Немецкие депутаты интересовались его видением ситуации. Он подчеркивал: правительство Украины и Донецкая областная администрация гарантируют соблюдение прав и свобод граждан. Но он полностью отверг идею федерализации Украины. И, вообще, у меня создалось впечатление, что Сергей Тарута не был готов к переговорам с людьми, которые захватили его офис, не был готов ни к каким уступкам.

В определённой мере эта позиция была логичной. Тарута был и остаётся членом команды Александра Турчинова и Петра Порошенко. Он – командный игрок, он был назначен на свой пост правительством. И он придерживался официальной линии украинского руководства.

Но мне эта позиция показалась не совсем верной и не совсем гибкой. Всё-таки политика – это искусство компромисса. Наверное, украинскому руководству в то время надо было проявить большую гибкость.

- Какие ещё встречи у Вас были в Донецке?

- Состоялась встреча с тогдашним мэром города Александром Лукьянченко, который занимал свой пост с 2002 года. Он был мэром при трёх президентах Украины: Леониде Кучме, Викторе Ющенко и Викторе Януковиче. Я обратил внимание на то, что политическая позиция Лукьянченко существенно отличается от позиции Сергея Таруты.

В частности, во время встречи с парламентариями мэр Донецка привёл данные одного социологического опроса, по которому 69% дончан выступают за федерализацию Украины, за то, чтобы Донбасс получил больше самостоятельности. Лукьянченко говорил, что необходимо сохранить единство Украины, но при этом учитывать волю народа, настроения, царящие в обществе.

Также у нас состоялась беседа с крупнейшим предпринимателем Донбасса Ринатом Ахметовым. На политические темы он вообще не высказывался. Но он отметил, что для экономического развития Донбасса необходимо поддерживать и развивать связи с Россией. Ахметов выразил надежду, что новое руководство Украины понимает эти экономические реалии.

У немецких депутатов состоялась встреча с предпринимателем из Германии и его женой-дончанкой, которые постоянно живут и работают в Донецке. Семья его супруги живёт в Краматорске. Эта супружеская пара с огромной тревогой рассказала о кровавых столкновениях, случившихся в Краматорске как раз в дни нашего визита, между местным населением и украинскими военнослужащими.

- А почему произошли эти столкновения?

- Дело в том, что как раз в апреле 2014 года украинское руководство объявило о проведении Антитеррористической операции (АТО), направленной на восстановление конституционного порядка в Донецкой и Луганской областях. И во время нашего визита украинские войска как раз находились на пути в Донецк. То есть у жителей Донецка оставался последний по-настоящему мирный, безмятежный день. Сразу после нашего отъезда «пучина АТО» накрыла Донецк с головой. Там начались такие же столкновения, как в Краматорске. Потом последовали обстрелы.

- О чём ещё Вы говорили с немецко-украинской супружеской парой?

- Эти люди выступали категорически против действий сепаратистов, захвативших административные здания, нарушающих общественный порядок, сеющих смуту в обществе. Но, с другой стороны, они также выступали против АТО.

Хотел бы ещё поделиться своими личными впечатлениями от апрельского Донецка. Был очень тёплый, яркий, солнечный день. И Вы знаете, несмотря на тревожную политическую обстановку, на центральных улицах города царила атмосфера какой-то безмятежности. Я увидел там множество счастливых лиц, радостных, весёлых, беззаботных людей.

И у меня просто защемило сердце. Я почувствовал огромную симпатию и одновременно огромную жалость к этим людям. Я уже знал о столкновениях в Краматорске. И у меня на сердце было тяжёлое предчувствие. Я шёл по улицам Донецка, вглядывался в лица людей, и возникло ощущение, что эти люди ещё не осознают, что им грозит огромная беда, что их мирная жизнь скоро завершится.

В апреле 2014 года я дал себе слово, что при любом развитии событий я буду помогать дончанам. Помогать по мере своих скромных сил. Поэтому моя февральская поездка на Донбасс с гуманитарной миссией объясняется теми впечатлениями, которые были получены в апреле.

- В апреле 2014 года Вам удалось побеседовать с так называемыми «сепаратистами», с теми люди, которые захватили здание ОГА?

- Хороший вопрос! Такого пункта в нашей программе не было. Но, разумеется, я не мог не поговорить с этими людьми. Поэтому я попросил украинскую сторону выделить мне переводчика, и вдвоём с переводчиком мы направились в захваченное «сепаратистами» здание.

Честно говоря, я так и не понял, кто руководил этими людьми, кто организовывал эти захваты. Я просто пообщался с теми, кто стоял в оцеплении. Спрашивал, какие требования они выдвигают, почему они захватили это здание.

Люди, удерживающие ОГА, в ответ на мои вопросы проклинали новые киевские власти, называли их «путчистами» и «фашистами». Кроме того, люди говорили о дружбе с Россией. Там висело много российских флагов. Но, откровенно говоря, лично мне никто из протестующих не говорил о желании отделиться от Украины. Речь шла именно о протестах против новой власти.

Конечно, захват административных зданий – это недопустимое явление. Но, с другой стороны, использование украинским руководством военной силы нельзя оправдать.

- Господин Хунко, надо сказать, что во время Майдана сторонники новой власти тоже захватывали административные здания…

- Это тоже было неправильно. Захват административных зданий – вне зависимости от политических целей протестующих – это недопустимое явление. Это выходит за рамки мирных протестов и демократического процесса.

- Вы рассказали о Ваших встречах в Донецке. Хотелось бы узнать о Вашей собственной политической и гражданской позиции, касающейся Донбасса и ситуации на Украине.

- Моя позиция всегда было чёткой и однозначной. Я поддерживаю территориальную целостность Украины в её международно-признанных границах. Эти границы включают в себя и Донецкую, и Луганскую области, и Автономную Республику Крым как неотъемлемые части единого украинского государства. Исходя из этого, не может быть речи ни о каком признании так называемых «народных республик Донбасса».

Также я не могу согласиться с присоединением Россией Крыма именно потому, что Крым является составной частью украинского государства. Конечно, я понимаю, что наша беседа будет опубликована на российском сайте. И моя позиция по Крыму может вызвать непонимание или отторжение у посетителей сайта. Но я хочу быть в этом интервью максимально честным.

- Крым был присоединён к России на основе референдума…

- Любой референдум как форму волеизъявления граждан можно только приветствовать. Но есть одно принципиальное возражение. Ни один референдум нельзя использовать для разрушения территориальной целостности государства. Это относится и к Украине, и к любой другой стране.

Существуют два важнейших принципа международного права: принцип нерушимости границ и право наций на самоопределение.

- Создаётся впечатление, что эти два принципа противоречат друг другу.

- Я убеждён в том, что они не должны противоречить друг другу. Их вполне можно успешно совмещать. Самоопределение наций и регионов может и должно проходить без изменения существующих границ. Существуют различные формы автономии. Крым, кстати, имел автономию в составе Украины.

Я говорю о ситуации в Крыму так подробно, потому что действия России в Крыму, на мой взгляд, оказали очень негативное влияние на Донбасс. И Россия несёт за это свою долю ответственности. Присоединение Крыма – хотела того Россия или нет – подстегнуло сепаратизм в Донбассе.

После истории с Крымом у некоторых жителей Донбасса, к огромному сожалению, возникли призрачные иллюзии, что Россия якобы может присоединить к себе Донецкую и Луганскую области. Некоторые стали думать о создании самостоятельного государства.

Эти ожидания не имеют ничего общего с реальностью. Россия никогда не присоединит к себе Донецкую и Луганскую области. Эти территории, эти регионы также никогда не смогут стать независимыми государствами. Единственный вариант – та или иная форма автономии. В минских соглашениях предусмотрен «особый статус Донбасса». И с этим пунктом согласились все участники переговоров.

Таким образом, минские соглашения гарантируют целостность украинского государства. И одновременно они призваны обеспечить соблюдение законных интересов дончан. Это единственно возможный выход из «донбасского тупика».

- Господин Хунко, я согласен с Вашей оценкой минских соглашений. Но позвольте решительно возразить Вам по поводу Крыма. Московское бюро по правам человека постоянно проводило мониторинг ситуации в Крыму, мы посылали наблюдателей на референдум, который там проходил. На основании тысяч и тысяч фактов можно утверждать, что решение о воссоединении России и Крыма принималось в особой, чрезвычайной обстановке. Воссоединение Крыма и России смогло предотвратить страшную трагедию. Если бы Крым не стал частью России, этот регион мог погрузиться в кровавое месиво. По данным ООН, во время конфликта в Донбассе на сегодняшний день погибло семь тысяч человек. А в Крыму могло быть в деся

тки раз больше жертв! Более того, если бы Россия не присоединила Крым, то существовала опасность начала глобальной войны в Европе. Давайте порадуемся тому, что Крым на основе демократического волеизъявления его граждан стал частью России и сейчас налаживает мирную жизнь!

- Господин Бруштейн, я могу принять к сведению Вашу позицию. Я также могу принять к сведению, что Вашу позицию, вероятно, разделяет большинство граждан России. Но принять к сведению, это не значит согласиться с Вами! Я считаю себя другом России, активным сторонником развития немецко-российских отношений. Но в вопросе Крыма наши взгляды не совпадают.

- А что думают в Партии левых по этому вопросу?

- Партия левых – это демократическая организация. У членов нашей партии могут быть разные точки зрения. Думаю, Вы знаете, что для нашей партии хорошие, добрые, равноправные отношения с Россией имеют огромное значение. Это важнейшая ценность для нас! Но мы также ценим хорошие, добрососедские, уважительные отношения с Украиной. И я вполне понимаю желание украинцев восстановить единство своего государства.

- Давайте подробнее поговорим о Вашей февральской поездке в Донбасс, которая наделала так много шума в немецкой прессе.

- После апрельской поездки в Донецк я продолжал следить за ситуацией в Донбассе. И я знал, что гуманитарная ситуация в регионе с каждым месяцем ухудшается. В середине декабря 2014 года мы с моим коллегой Вольфгангом Герке решили обратиться к своим избирателям с просьбой собрать деньги для покупки медикаментов для жителей Донбасса.

- Эта инициатива была согласована с руководством Партии левых, с руководством фракции?

- Нет, и в этом не было необходимости. Вольфганг Герке является заместителем руководителя фракции левых в Бундестаге, но этот факт тоже не имеет никакого отношения к нашей акции. Почему Вы считаете, что депутат должен согласовывать все свои действия и все свои поступки с фракцией и партией? Это не так!

В соответствии с немецкими парламентскими традициями каждый депутат несёт ответственность только перед избирателями и перед своей совестью. Верующие депутаты также несут ответственность перед Богом. Но это очень личный вопрос.

Руководителя фракции можно назвать координатором. Партийное руководство также не имеет власти над депутатами. Конечно, по важнейшим политическим вопросам каждая фракция старается выработать общую позицию. Но и в этом случае отдельные депутаты могут остаться при своём мнении. Самое главное в нашей работе – это голос совести.

За два месяца мы собрали тридцать тысяч евро. И в середине февраля мы с Вольфгангом Герке отправились в путь. На собранные средства в Ростове-на-Дону были закуплены медикаменты и расходные средства для четырёх больниц: двух в Донецке, одной в Луганске и детской больницы в Горловке.

Предварительно мы связались с этими медицинскими учреждениями и получили от них список необходимого. Это были сравнительно дешёвые медикаменты и расходные материалы. Мы совершили закупку и на четырех грузовиках повезли семь тонн гуманитарной помощи. Транспорт безвозмездно предоставили наши партнёры из России. Также они взяли на себя решение всех организационных вопросов и обеспечение безопасности.

- Кто выступил в роли Ваших российских партнёров?

- В этом нет секрета. Нашими партнёрами стали Ростовский городской и областной комитет Коммунистической партии Российской Федерации (КПРФ) и Донецкое землячество Ростовской области. Для нас было важно найти партнёров, у которых уже был опыт проведения подобных гум

анитарных операций.

- Почему Ваша гуманитарная миссия вызвала такую негативную реакцию в Германии?

- Наша миссия вызвала не только бурную реакцию в Германии, но и стала причиной международного скандала. Дело в том, что изначально мы планировали приехать в Донецк через украинскую территорию. Но, к огромному сожалению, нам не удалось осуществить эту идею. На сегодняшний день украинская сторона не создала условий для осуществления гуманитарных проектов в Донбассе. Если говорить прямо, то для иностранцев въехать в Донбасс из Украины практически невозможно. Очень надеюсь, что в ближайшем будущем ситуация изменится. Но пока это так.

Исходя из сложившихся реалий, мы приняли решение пересечь российско-украинскую границу. Это и вызвало международный скандал. Сразу же после нашего возвращения МИД Украины направил ноту протеста немецкому правительству. Кроме того, этот вопрос поднял президент Украины господин Порошенко во время посещения Бундестага.

Украинская делегация в Парламентской ассамблее Совета Европа поставила вопрос о лишении меня депутатских полномочий. Но этот вопрос не прошёл.

- Что Вы думаете о реакции украинской стороны и негативных оценках немецкой прессы?

- К огромному сожалению, значительная часть немецкой прессы – сознательно или по недоразумению – исказила суть нашей миссии. Некоторые газеты представили эту поездку таким образом, что мы якобы косвенно поддержали донбасских сепаратистов. Это абсолютно не так! Это наглая ложь! И я, и Вольфганг Герке всегда выступали и выступаем за территориальную целостность Украины.

Но, с другой стороны, для осуществления любой гуманитарной миссии в любом регионе мира, где происходят военные действия, необходимо иметь контакты с теми людьми, которые фактически управляют данным регионом. Для меня руководители так называемых «самопровозглашённых республик Донбасса» не имеют никакой юридической легитимности. Но для осуществления гуманитарных операций сотрудничать с ними необходимо.

- У КПРФ и Донецкого землячества Ростовской области эти контакты есть?

- Да. Именно поэтому мы и выбрали данных партнёров для своей миссии.

- Расскажите, пожалуйста, подробнее о Вашем февральском пребывании в Донецке.

- Мы с Вольфгангом Герке пробыли в Донецке несколько часов. Мы сопровождали грузовики для донецких больниц. Один грузовик поехал в Горловку, один в Луганск. Но Горловку и Луганск мы не посетили. В самом Донецке произошёл примечательный случай, который имел далеко идущие последствия. Когда мы прибыли в Донецк, один из сопровождающих как бы между делом нас спросил: «А хотите встретиться с Александром Захарченко?».

Мы, конечно, знали, что именно Александр Захарченко является лидером донецких сепаратистов. И я, и Герке сразу дали согласие, хотя при подготовке этого визита не было и речи о каких-либо официальных встречах.

- Господин Хунко, почему Вы заинтересовались встречей с Александром Захарченко, если ставите под сомнение его легитимность?

- Никакой легитимности у Захарченко нет. Он просто захватил власть в этом регионе. Но он ФАКТИЧЕСКИ этой властью обладает. Он является фактическим правителем данного региона. Этот вопрос не имеет никакого отношения к его легитимности. Это просто факт, с которым необходимо считаться. Честно говоря, мне было любопытно лично познакомиться с этим человек, хотя ни малейшей симпатии я к нему не испытываю.

- И какое представление у Вас сложилось после общения?

- Своё впечатление от личности Захарченко я лучше оставлю при себе. Это не имеет никакого отношения к урегулированию кризиса в Донбассе. Но в любом случае, мне думается, что киевским властям ради урегулирования кризиса, ради мира в регионе необходимо вести переговоры с теми людьми, которые в настоящий момент обладают властью в Донбассе.

- О чём конкретно Вы говорили с господином Захарченко? Где именно проходила Ваша встреча? Сколько она продолжалась?

- Встреча была недолгой, около пятнадцати минут. Нас привезли к небольшому зданию в центре Донецка. Честно говоря, я не знаю, какую именно функцию выполняет это здание, является ли оно официальной резиденцией Захарченко или выполняет какую-то другую функцию. Но это было не здание областной администрации – его я хорошо помню по апрельской поездке.

Я спросил у Захарченко, что он думает о минских соглашениях. Собирается ли ДНР их выполнять? Глава сепаратистов сказал, что он минские соглашения поддерживает, хочет их выполнять, но существует проблема с Дебальцево, с украинскими войсками, которые находятся там в окружении. Мол, в Минске об этом не удалось договориться.

Также я спросил своего собеседника, собирается ли ДНР проводить выборы в октябре 2015 года в соответствии с украинскими законами? Дело в том, этот пункт также содержится в минских соглашениях. Мой собеседник также ответил на этот вопрос положительно. Но добавил, что при проведении выборов могут возникнуть трудности во взаимодействии с украинскими властями.

- Вы думаете, что господин Захарченко был искренен в беседе с Вами?

- Мне трудно ответить на этот вопрос. С одной стороны, минские соглашения являются важным шагом в правильном направлении. В этом едины почти все политические наблюдатели. Но с другой, у меня сложилось впечатление, что и официальный Киев, и руководство сепаратистов в равной мере не хотят их выполнять.

Украинское руководство отказывается предоставить Донбассу особый статус, а сепаратисты не хотят проводить местные выборы по украинским законам, допустить на эти выборы украинские политические партии и т.д. Мне думается, что в продолжающихся военных действиях также виновны обе стороны.

После завершения встречи в рабочем кабинете Александр Захарченко предложил нам вместе проехать по городу. Мы поехали в район, примыкающий к аэропорту. Поехали на двух машинах. Я был в одной машине с Захарченко. Мы увидели кошмарные разрушения. Лидер ДНР показал рукой на какое-то здание и сказал: «В этом районе прошло моё детство. В этом доме я вырос».

Не могу сказать, о каком доме он говорил. Сохранился ли этот дом или от него остались одни руины. Я рассказал об этом случае немецким журналистам, но они всё переврали. Одна газета написала, что якобы Захарченко пригласил нас двоих к себе домой. Какая чушь! Он и не думал приглашать нас к себе домой. И мы никогда бы к нему домой не поехали! Потом эту нелепую байку подхватили и другие СМИ.

Когда мы были в районе аэропорта, этот район обстреливался. Это была очень опасная поездка!

- Знаю, что сейчас Вы работаете над организацией новой гуманитарной миссии в Донбасс.

- Люди продолжают нам с Вольфгангом Герке переводить деньги. На осуществление первой миссии было собрано тридцать тысяч евро. А уже сейчас у нас в «копилке» более ста тысяч евро! И деньги продолжают поступать. А значит, мы сможем привезти в Донбасс гораздо больше медикаментов! Новая гуманитарная миссия должна состояться в сентябре.

- Вы планируете опять ехать в Донбасс через Ростов-на-Дону? Или в этот раз хотите доставить гуманитарный груз через Киев?

- Мы бы хотели прилететь в Киев и посетить Донецк с официального согласия украинского руководства. Задача парламентариев – способствовать деэскалации конфликта в Донбассе. Именно этим мы и занимаемся!

- А Вы имеете право въезжать на территорию Украины после того, как посетили Донбасс «самовольно»?

- Сложный вопрос. Я консультировался по этому поводу в МИД Германии. Дипломаты сказали мне, что возможно различное развитие событий. Например, нас с Герке могут впустить в страну, а могут и не впустить…

- А у Вас не возникло проблем в Бундестаге после «самовольной» поездки в Донбасс?

- Проблем не было. Но было много негативных статей в СМИ. Кроме того, некоторые депутаты из других фракций резко нас осудили. Они подходили ко мне и говорили в лицо: «Как ты мог поехать к террористу Захарченко? Ты опозорил высокое звание депутата!». Некоторые коллеги подходили ко мне и возмущались тем, что мы с Герке сфотографировались с Захарченко. Они посчитали эту фотографию оскорбительной и циничной.

- А зачем Вы сфотографировались с Захарченко?

- Нас сфотографировал кто-то из сепаратистов. Мы не возражали, но не придали этому факту особого значения. Совместное фото не имело какого-то политического подтекста. Эта была обычная протокольная съёмка.

- Как Вы хотите организовать новую миссию? Ведь Вы же сами говорили, что украинские власти не пускают иностранцев в Донбасс со своей территории.

- Мы сейчас ведём переговоры со структурами Украинской православной церкви Московского патриархата. Церковные структуры взаимодействуют и с Киевом, и с Донецком. И у них есть опыт осуществления подобных гуманитарных операций.

- Не могу не спросить Вас, как депутата Парламентской Ассамблеи Совета Европы, о недавнем скандале, когда Финляндия отказалась выдать визу главе российской делегации в ПАСЕ Сергею Нарышкину.

- Думаю, Вы знаете, что Партия левых выступает против любых санкций, которые Европейский союз ввёл против России и её должностных лиц. А отказ в визе парламентарию – это особенно возмутительный случай. Моя позиция состоит в том, что все санкции должны быть отменены. Мы можем иметь с Вами разные мнения о Крыме, о других вопросах. Но путь санкций и угроз – это путь в тупик, путь в никуда.

Кстати, Россия тоже в ответ на санкции ЕС ввела свой санкционный список. И в этот список включили одного из депутатов Бундестага, несколько депутатов других западных парламентов.

- Есть такие понятия: принцип взаимности, симметричный ответ...

- Да, Вы правы. Но как друг России хотел бы высказать свою точку зрения. Мне думается, что Россия в качестве жеста доброй воли могла бы не включать в свой список парламентариев. Это был бы красивый, благородный жест! Но, повторяю, ситуация с Сергеем Нарышкиным совершенно возмутительна. Он – российский парламентарий и имеет право свободно ездить по всему миру.

- Господин Хунко, позвольте в завершение нашей беседы задать Вам ещё один личный вопрос. Однажды мне довелось познакомиться с исследованием немецких социологов, в котором приводились удивительные цифры. Там рассказывалось о том, что немецким депутатам приходится жить в бешеном ритме, с рабочей неделей продолжительностью 60 часов, практически без выходных. По субботам и воскресеньям в избирательном округе проводится множество мероприятий. И депутат не может отказаться от участия в них. Это действительно так?

- Никогда не пытался подсчитать продолжительность своей рабочей недели. Но в Германии депутаты всех фракций действительно стараются проводить как можно больше времени вместе со своими избирателями, в своём избирательном округе. И в этом плане работу депутата можно сравнить с работой священника. Депутат должен постоянно находиться в гуще народа. Это огромное счастье – быть полезным своей стране и своим избирателям!

Илья Бруштейн, публицист, специально для pravorf.org