Достижения в антикоррупционной деятельности

В период с 2 по 6 ноября 2015 года в России в Санкт-Петербурге проходила шестая сессия конференции государств – участников Конвенции ООН против коррупции[1]. В работе этой сессии приняли участие делегаты 172 стран, присоединившихся к этому международному договору, включая Россию. Участники конференции обсудили в качестве приоритетных темы о роли частного бизнеса в борьбе с коррупцией, о возврате незаконно нажитых активов и о предотвращении взяточничества.

На этой конференции руководитель Администрации Президента РФ Сергей Иванов отметил, что наше антикоррупционное законодательство признано полностью соответствующим мировым стандартам. Успехи в этой работе, по словам Сергея Иванова, способны оздоровлять общество. Он привел в качестве примера данные последнего исследования ВЦИОМ, которые показали, что большинство граждан считает заметными результаты борьбы с коррупцией в нашей стране[2].

В качестве основных достижений антикоррупционной деятельности Сергей Иванов назвал введённую практику декларирования как доходов, так и расходов государственных и муниципальных служащих, создание современных стандартов оказания государственных услуг и ликвидацию административных барьеров. Сергей Иванов отметил также работу института Уполномоченных по защите прав предпринимателей и подключение к антикоррупционной работе гражданского общества.

Значимость участия гражданского общества в борьбе с коррупцией отметил в своём выступлении для СМИ в рамках шестой сессии конференции государств – участников Конвенции ООН против коррупции посол по особым поручениям МИД России Владимир Тарабрин[3]. Он отметил, что «конференция проходит в соответствии с утвержденной ранее повесткой», в которую «входят традиционные вопросы для таких конференций, такие как техническое содействие, возвращение активов, международное сотрудничество, сотрудничество правоохранительных органов». Кроме того, по его словам, в повестке дня конференции «есть также один вопрос, который вызывал много споров – это участие гражданского общества в механизмах Конвенции».

Владимир Тарабрин сказал: «Не секрет, что есть группа стран, в основном это западноевропейские страны, которые добиваются более широкого участия неправительственных организаций в конвенционных механизмах, а есть страны, которые, наоборот, возражают против этого, считая, что Конвенция — это межгосударственный договор, и, соответственно, стороны Конвенции — это, прежде всего, государства, которые несут ответственность за выполнение своих обязательств по этому договору». По словам Владимира Тарабрина «Россия приветствует участие гражданского общества в борьбе с коррупцией и готова это обсуждать»: «Готовы обсуждать проблематику более широкого участия гражданского общества, неправительственных организаций в конвенционных механизмах». Кроме того, Владимир Тарабрин сообщил, «что Россия как председатель нынешней конференции уделяет большое значение вопросам партнерства государства и бизнеса в борьбе с коррупцией»[4].

Государственные приоритеты в борьбе с коррупцией

Необходимо признать, что в современной России наряду с представленными выше достижениями в антикоррупционной деятельности остаются проблемы законодательного обеспечения борьбы с коррупцией, правоприменения в этой сфере, вовлечения в эту борьбу частного бизнеса и гражданского общества. Эти проблемы и приоритетные направления на пути их решения были представлены на заседании Совета при Президенте РФ по противодействию коррупции, которое состоялось 26 января 2016 года под председательством Президента РФ Владимира Путина[5]. В своём выступлении на этом заседании Владимир Путин указал в качестве приоритетных такие направления «совершенствования антикоррупционной системы»[6]:

• определение механизмов «раскрытия информации о личной заинтересованности служащего, привлечения к ответственности нарушителей вплоть до увольнения в связи с утратой доверия»;
• «повышение эффективности правоприменения в антикоррупционной сфере». В первую очередь, необходимо улучшить работу органов власти, «которые контролируют расходование бюджетных средств»: «Важно уже на ранних этапах выявлять личную заинтересованность тех, кто недобросовестно распоряжается бюджетными средствами, вскрывать факты использования подставных или аффилированных организаций, исключить конфликт интересов»;
• обеспечение компенсации «ущерба, причинённого коррупционерами», изъятия и обращения «в доход государства имущества, которое приобретено на незаконные или сомнительные деньги», «в том числе с учётом международно-правовых норм следует возвращать активы, нелегально или незаконно выведенные в другие юрисдикции». Имущественная ответственность коррупционеров должна стать «неотвратимой», в том числе и в отношении того имущества, «в отношении которого возникают сомнения в законности приобретения с учётом доходов должностного лица»;
• пресечение попыток «дачи взяток от имени коммерческих структур российским и иностранным чиновникам, которые предпринимаются на территории иностранных государств»;
• продолжение борьбы с откатами при муниципальных и государственных закупках, которые Сергей Иванов назвал «постыдным явлением»;
• необходимость осуществления мониторинга «реализации крупных инфраструктурных проектов с точки зрения наличия коррупционных рисков»;
• обеспечение снижения «административного давления на бизнес»;
• внедрение в системе государственной службы «программных продуктов по автоматизированному заполнению и обработке справок о доходах и расходах»;
• разработка локальных правовых актов «по профилактике коррупции в организациях, подведомственных федеральным органам власти, – это различные ГУПы, МУПы и так далее»;
• усиление работы «по пресечению конфликта интересов с учётом изменения законодательства и за счёт задач, поставленных главой государства», в первую очередь, в субъектах Федерации и муниципальных образованиях, «где ситуация далеко не благополучная»;
• обеспечение в приоритетном порядке организации «эффективного противодействия коррупции на уровне субъектов Федерации», в первую очередь, в результате деятельности специализированных антикоррупционных органов, которые «сформированы на местах в октябре прошлого года». При этом «ответственность за снижение уровня коррупции на территориях несут главы субъектов Федерации»;
• совершенствование системы «уголовного преследования за коррупцию», в частности, введение отдельного состава «преступления, устанавливающего ответственность за дачу или получение взятки в сумме до 10 тысяч рублей», с наказанием в виде штрафов и исполнительных работ, «а расследование таких преступлений проводить в форме дознания с определением их подсудности мировыми судьями». Кроме того, необходимо обеспечить привлечение к ответственности, «когда взятка даётся за совершение должностным лицом действий в пользу третьих лиц, а не взяткодателя, а также когда взятка даётся не непосредственно должностному лицу, а указанному им третьему лицу»;
• подготовка кадров и «повышение квалификации по программам противодействия коррупции» муниципальных и государственных служащих;
• необходимость «активного привлечения к антикоррупционным действиям патриотично и конструктивно настроенных активистов», поддержание деятельности гражданского общества в борьбе с коррупцией;
• формирование в обществе «антикоррупционного правосознания» и неприятия нарушений закона.

Таковы государственные приоритеты в борьбе с коррупцией. Однако их реализация и, соответственно, осуществление борьбы с коррупцией возложены на государственные и муниципальные органы, которые сами, к сожалению, поражены коррупцией. Следовательно, под воздействием коррупции эти приоритеты и методы борьбы с ней, весьма вероятно, будут искажаться. Однако как противодействовать таким искажениям самих антикоррупционных приоритетов, на заседании Совета при Президенте РФ по противодействию коррупции 26 января 2016 года не говорилось.

Результаты социологических исследований о коррупции в России

Социологические опросы, с одной стороны, показывают, что, как сообщил на заседании Совета при Президенте РФ по противодействию коррупции 26 января 2016 года Владимир Путин, «в целом граждане положительно оценивают антикоррупционную работу, проводимую на федеральном уровне». Однако, как указал и Президент РФ, этого совершенно недостаточно, в частности, потому что «люди сталкиваются с коррупцией на местах, с так называемой бытовой коррупцией»[7].

По результатам мониторинга коррупции в России, осуществляемого ВЦИОМ, в 2015 году тема коррупции в СМИ во многом определялась статусом должностного лица, совершившего коррупционное преступление, о котором эти СМИ сообщили. Так, в период с января по сентябрь 2015 года в СМИ наибольшее число сообщений о коррупции тематически было связано с коррупционным скандалом в ФИФА (17706 сообщений), задержанием губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина (14389 сообщений) и главы Республики Коми Вячеслава Гайзера (14812 сообщений)[8]. Исследования показывают, что массовое сознание российских граждан, как и граждан других стран, во многом следует за оценками и представлениями о коррупции, которые им предлагают  СМИ, даже Интернет чаще всего берёт темы из СМИ, а не наоборот. Поэтому восприятие и оценки коррупции в массовом сознании во многом определяются темами, акцентами и оценками, представленными в СМИ. И динамика представлений и восприятия коррупции в массовом сознании следует за динамикой публикаций в СМИ на эту тему.

Мониторинг ВЦИОМ показал некоторый спад значения индекса распространения коррупции как в обществе в целом, так и в населённых пунктах, в которых проживают респонденты, с марта по октябрь 2015 года. До этого с 2007 по 2013 год для страны в целом наблюдался рост этого индекса, а для населённых пунктов респондентов – снижение с 2007 по 2012 год с резким ростом в 2013 году[9]. Таким образом, значения индекса распространения коррупции периодически растут и потом снижаются, поэтому весьма вероятно, что после их падения в конце 2015 года произойдёт некоторый их рост, связанный с определёнными кризисными явлениями в экономике и социальной жизни России на нынешнем этапе их развития. В любом случае падение индекса распространения коррупции не означает снижения значимости проблемы коррупции для граждан, потому что в октябре 2015 года указали на то, что коррупция имеет очень высокую и высокую степень распространённости, в целом по стране 69% респондентов, а в их населённых пунктах – 49% респондентов[10].

Этот же вывод подтверждают и данные о том, какие сферы и институты в современной России поражены коррупцией. По мнению респондентов опросов ВЦИОМ 2006-2015 годов, такими сферами и институтами в течение почти десятилетнего периода стабильно являются ГИБДД/ГАИ, полиция, не включая ГИБДД/ГАИ (ранее – милиция), здравоохранение, в 2006-2008 годах – образование (в настоящее время уровень коррупции в этой сфере меньше волнует респондентов), судебная система и ЖКХ. Уровень коррупции во власти на местах респонденты в 2015 году оценили как более низкий, даже чем в обществе в целом[11]. Скорее всего, именно поэтому распространённость коррупции в местах своего проживания оценили как очень высокую и высокую менее половины респондентов. Но то, что они относят судебную систему к институтам с высоким уровнем коррупции, должно оцениваться как чрезвычайно опасное состояние этой системы для общества и государства. Ведь именно судебная система должна выполнять функцию обоснования обвинений в коррупции и наказаний коррупционеров при защите прав пострадавших от коррупции. Эти функции поражённая коррупцией судебная система может выполнять только весьма ограниченно и избирательно, что само по себе существенно способствует сохранению в нашей стране довольно высокого уровня коррупции, особенно среди влиятельных и богатых граждан, которые могут совершать коррупционные действия и не получать заслуженных наказаний в коррумпированных судах.

В соответствии с данными мониторинга коррупции в России, осуществляемого ВЦИОМ, индекс борьбы с коррупцией, т.е. показатель того, насколько респонденты замечают результаты борьбы с ней в нашей стране, существенно (на 40 пунктов) повысился (с 2005 года к марту 2015 года). Причём именно на уровне начала 2015 года значения этого индекса из сферы отрицательных значений (-35 в 2005 году) перешли в сферу положительных (5 в марте 2015 года). И это означает, что среди ответов респондентов стал наблюдаться небольшой рост числа положительных ответов (замечают результаты борьбы с коррупцией) над отрицательными ответами (таких результатов не замечают). Но необходимо учитывать, что в течение 2008-2013 годов значения этого индекса, будучи отрицательными, сначала повышались, а затем снижались. И в октябре 2015 года значение этого индекса снизилось до 2[12], т.е. значения этого индекса, как и индекса распространения коррупции, подвержены колебаниям. Во многом эти колебания определяются тем, что результаты борьбы с коррупцией становятся заметными гражданам благодаря публичным выступлениям руководителей государства и публикациям в СМИ. Следовательно, скорее, не на собственном опыте, а по публикациям в СМИ граждане оценивают результаты борьбы с коррупцией, а потому и индекс борьбы с коррупцией, скорее, показывает то, как эту борьбу оценивают руководители государства и журналисты, но не сами граждане.

А эти оценки, по данным исследований «Левада-Центра», определяются, в частности, тем, что в последние годы растёт уверенность российских граждан в возможностях Президента РФ Владимира Путина добиться успехов в борьбе с коррупцией. В 2013 году 20% респондентов полагали, «что президент победит мздоимство, если проведет решительную чистку рядов чиновников высшего ранга и ужесточит наказания за коррупцию». Сейчас так считает 31% опрошенных. Тем не менее, по результатам тех же опросов, существенно большее число респондентов (42%) уверено, «что Путин вряд ли добьется успехов в своей борьбе, потому что коррупция в России неискоренима». Каждый шестой россиянин (16%) полагает, что «Путину трудно бороться с коррупцией, поскольку он сам во многом зависит от коррумпированных чиновников»[13].

Фонд «Общественное мнение» также периодически проводит исследования коррупции в России. По данным его опросов, в марте 2013 года доли ответов респондентов на вопрос, не меняется или растёт уровень коррупции в стране, практически сравнялись (40% и 43% соответственно). А в конце декабря 2014 года один показатель существенно опередил второй: «не меняется» – ответили 50% респондентов, а «растёт» – только 22%. Одновременно на снижение уровня коррупции указывает уже в течение многих лет явное меньшинство респондентов – от 6 до 12% (это показатель конца декабря 2015 года)[14]. Вот как сами социологи описывают итоги своих исследований в период с 2009 по 2015 год: «Две трети россиян – 66% – оценивают уровень коррупции в стране как высокий, это на 14 пунктов ниже показателя марта 2012 года. Значительно реже люди стали говорить, что коррупция растет, и чаще – что ее уровень не меняется. Осуждают тех, кто берет взятки, 61% россиян (в марте 2012 года этот показатель составлял 67%), 29% относятся к ним без осуждения. Тех, кто дает взятки, осуждают 42%, не осуждают 45% наших сограждан. Признали, что сами давали взятку должностному лицу, 23% опрошенных»[15]. Следовательно, сравнительно немногие наши граждане имеют личный опыт дачи взятки – только 23% респондентов. Но с другой стороны, наблюдая жизнь и знакомясь с публикациями СМИ, наши граждане указывают, что при некоторых позитивных тенденциях в борьбе с коррупцией её уровень в 2015 году, скорее, стал стабилизироваться, а не снижаться.

Социологи «Левада-Центра» уже много лет в массовых анкетных опросах задают своим респондентам вопросы о том, какие проблемы их беспокоят. И по результатам такого опроса в августе  2015 года получилось, что самыми важными проблемами наши граждане считали рост цен и инфляцию (78% респондентов), бедность (42%) и рост безработицы (36%). Несколько менее значимыми проблемами оказались экономический кризис и плохое состояние промышленности (32%), падение курса рубля и расслоение на богатых и бедных (по 27%). Эти результаты вполне ожидаемы, потому что в последние годы снижаются реальные доходы населения, обостряя проблемы уровня жизни, ухудшая оценки и личного благосостояния, и состояния экономики. И с этим обострением вполне естественно растёт беспокойство граждан коррупцией и взяточничеством, которые мешают решать значимые для них проблемы. Руководитель отдела изучения доходов и потребления «Левада-Центра» Марина Красильникова говорит: «В 2012–2013 годах проблема взяточничества ощущалась даже острее, чем сейчас, но события на Украине временно оттянули внимание на себя». В августе 2015 года, наоборот, большую долю респондентов беспокоили коррупция и взяточничество (29%), меньшую – «война на востоке Украины» (22%). По этому поводу Марина Красильникова говорит: «В случае дальнейшего ухудшения материального положения россиян внимание к коррупции будет нарастать, хотя обострения на Донбассе могут отвлечь внимание и служить объяснением провалов в экономике»[16].

В целом результаты социологических исследований о коррупции в России свидетельствуют, скорее, о том, что коррупция остаётся существенной проблемой развития общества, экономики и государства, нежели о том, что значимость этой проблемы снижается. В подтверждение можно привести выводы из результатов социологических исследований «Левада-Центра», проведённых методами глубинных интервью с гражданами, которые сделал Денис Волков в своей публичной лекции 19 февраля 2015 года  в рамках Открытого гражданского лектория Сахаровского центра: «…важно понимать коррупцию как очень серьёзное и глубокое явление на разных этажах российского общества. Тема коррупции и заинтересованности различного сорта чиновников и руководителей в сохранении статус-кво очень важна, и она возникала во многих интервью с общественными лидерами, которые приходилось делать в рамках различных проектов»[17].

Коррупционные обвинения против высокопоставленных должностных лиц

О том, что сама борьба с коррупцией в нашей стране имеет определённые сложности, свидетельствуют, в частности, случаи публичных обвинений в коррупции высокопоставленных должностных лиц, в первую очередь руководителей регионов.

В 2016 году должен состояться судебный процесс над экс-губернатором Сахалина Александром Хорошавиным, взятым под стражу 3 марта 2015 года. Задержание Хорошавина происходило в его рабочем кабинете по подозрению в получении взятки на сумму 5,6 млн долларов, т.е. в особо крупном размере. А 25 марта 2015 года указом президента РФ Александр Хорошавин был отрешен от должности в связи с утратой доверия[18].

Перед этим событием активисты Общероссийского народного фронта наблюдали за деятельностью Александра Хорошавина на должности губернатора Сахалинской области, выявляли признаки коррупции в тех или иных его действиях, а в начале 2015 года оказали содействие следственным органам в получении прямых доказательств участия Александра Хорошавина в коррупции. Эти доказательства и позволили взять его под стражу, а впоследствии предъявить обвинения «в получении взятки в особо крупном размере (ч. 6 ст. 290 УК РФ). По версии следствия, через своего советника Андрея Икрамова губернатор получил в 2011–2013 годах взяток на общую сумму 5,6 млн долларов. Взятки давал гендиректор ООО «Сахалинская компания «Энергострой» Николай Кран за заключение контрактов на строительство четвертого энергоблока Южно-Сахалинской ТЭЦ-1 – самого современного на Дальнем Востоке»[19]. После открытия соответствующего уголовного дела проводились обыски в Москве, Подмосковье и на Сахалине, где располагались квартиры и дачи Хорошавина, были изъяты        «1 млрд руб. в разных валютах, более 800 дорогостоящих украшений, коллекция часов за $2 млн, но главной «звездой» этого уголовного дела стала ручка за 36 млн руб.». Также по ходатайству следствия «были наложены аресты на три особняка на Рублевке и четыре квартиры в элитных жилых комплексах Москвы, которые были записаны на близких родственников экс-губернатора — жену и сына»[20]. Изъятые деньги вряд ли могли быть получены, а ценности вряд ли могли быть куплены на легальные доходы губернатора Сахалинской области.

По-видимому, в 2016 году «будет завершено расследование другого громкого уголовного дела о преступном сообществе, которое возглавлял губернатор Республики Коми Вячеслав Гайзер. По версии следствия, группировка под его началом занималась отчуждением акций и долей государства в самых прибыльных предприятиях республики. Кроме главы республики в банду входили заместитель губернатора Алексей Чернов, председатель государственного совета Республики Коми Игорь Ковзель, заместитель председателя правительства Республики Коми Константин Ромаданов, экс-сенатор от Республики Коми Евгений Самойлов, глава Фонда поддержки инвестиционных проектов Игорь Кудинов, бывший заместитель председателя правления ГК «Ренова» Александр Зарубин, а также так называемые финансисты-технологи В. Моляров, Д. Москвин, А. Гольдман, В. Веселов, П. Марущак, А. Фаерштейн, Л. Либинзон, Н. Моторина, М. Хрузин»[21].

Губернатор Республики Коми Вячеслав Гайзер был арестован 20 сентября 2015 года «в связи с обвинениями в мошенничестве и организации преступной группы». «Указ о досрочном прекращении полномочий Гайзера в связи с утратой доверия был подписан Президентом России Владимиром Путиным 30 сентября»[22]. А перед этими событиями Общероссийский народный фронт в течение 2014 и 2015 годов следил за деятельностью Вячеслава Гайзера на должности губернатора Республики Коми, добивался отмены некоторых его решений, в которых можно было подозревать коррупцию. Таким образом, Общероссийский народный фронт и в этом случае существенно способствовал пресечению коррупционной деятельности губернатора региона[23].

На прошедшем 5-6 февраля в Москве XV Съезде партии «Единая Россия» Вячеслав Гайзер был исключен из состава членов её Высшего совета.

По поводу арестов высокопоставленных должностных лиц по обвинениям в коррупции в Администрации Президента РФ заявили, что «эти факты являются доказательством того, что неприкасаемых в России нет, в том числе среди высокопоставленных чиновников»[24]. Тем не менее эти же факты показывают, что в России существует коррупция среди высокопоставленных должностных лиц государственной службы, которая приносит очень большие потери государственному бюджету, экономике и обществу, государству в целом.

Так и создаётся общий фон коррумпированности высокопоставленных должностных лиц. В свою очередь, такие массовые оценки коррумпированности высокопоставленных должностных лиц органов власти снижают уровень мотивации граждан участвовать в борьбе с коррупцией, одновременно повышая их мотивацию самим использовать коррупционные действия для решения проблем своего уровня. Ведь если это позволено высокопоставленным должностным лицам, то почему это не может быть позволено другим гражданам?

В большинстве случаев соответствующие юридически обоснованные доказательства совершения высокопоставленными должностными лицами тяжких коррупционных преступлений собирались годами. И это не мешало коррупционерам наносить ущерб государству и обществу, продолжая совершать такие преступления. В тех же случаях, когда уголовные дела открывались по имеющимся подозрениям в коррупции  высокопоставленных должностных лиц, когда проводились аресты по таким подозрениям, было крайне сложно собирать юридически обоснованные доказательства совершения таких преступлений. Главная причина в том, что коррупционные преступления всегда совершаются скрытно, почти всегда без достаточно подробных документальных подтверждений принимаемых решений и совершаемых действий. В таких ситуациях именно сами коррупционеры могли бы предоставлять следственным органам юридически значимые доказательства совершения ими преступлений. Именно для того, чтобы можно было осуждать высокопоставленных должностных лиц и других коррупционеров к уголовным наказаниям с лишением незаконно полученных денег или других материальных благ, в Конвенции ООН против коррупции предлагается использовать юридическое понятие «незаконное обогащение» в отношении публичных должностных лиц. Законность получения тех или иных материальных благ подозреваемые в коррупции должны доказывать сами, если они хотят отвести от себя такие подозрения.

Проблемы незаконного обогащения как меры борьбы с коррупцией

Как известно, Россия ратифицировала Конвенцию ООН против коррупции в 2006 году. Конвенция была ратифицирована полностью, без исключения каких бы то ни было статей. Тем не менее статья 20 этой Конвенции в России не применяется, поскольку в нашей стране для этого отсутствуют правовые основания. Главным из них является норма статьи 49 Конституции РФ о том, что «обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность», так называемая презумпция невиновности.

В статье 20 Конвенции ООН против коррупции, которая называется «Незаконное обогащение», указано, что «при условии соблюдения своей конституции и основополагающих принципов своей правовой системы каждое Государство-участник рассматривает возможность принятия таких законодательных и других мер, какие могут потребоваться, с тем чтобы признать в качестве уголовно наказуемого деяния, когда оно совершается умышленно, незаконное обогащение, т.е. значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать»[25].

Таким образом, с юридических позиций Россия имеет полное право не применять положения статьи 20 Конвенции ООН против коррупции, поскольку для применения эти положения не должны противоречить Конституции РФ, а такое противоречие с принципом презумпции невиновности имеется.

Существуют также и другие юридические причины отказа в применении норм статьи 20 Конвенции ООН против коррупции. В России нет юридически корректного определения понятия «незаконное обогащение». В тексте этой статьи под незаконным обогащением предлагается понимать «значительное увеличение активов публичного должностного лица, превышающее его законные доходы, которое оно не может разумным образом обосновать». Но в судебной и иной правоприменительной практике сложно применять понятия типа «значительное увеличение активов», «законные доходы» и «разумные обоснования доходов». В России, кроме того, для признания уголовно наказуемым незаконного обогащения, даже если бы оно было так квалифицировано судами или правоохранительными органами, необходимо было бы доказывать умысел совершения соответствующих действий и их причинно-следственные связи с теми или иными доходами, происхождение которых имеющее их лицо не может разумно обосновать. Ведь очень сложно отслеживать, как именно те или иные публичные должностные лица получают те или иные доходы, а сами они не обязаны свидетельствовать против себя, раскрывая незаконные схемы формирования своих доходов.

Тем не менее невозможно согласиться с тем, что такого рода юридические проблемы невозможно решить в современной России, чтобы «незаконное обогащение публичных должностных лиц» стало корректно определённым юридическим понятием, которое могли бы использовать суды и правоохранительные органы в антикоррупционной деятельности.

Аргумент против введения в российское законодательство понятия «незаконное обогащение» на основании того, что таким образом будет нарушаться конституционный принцип презумпции невиновности, не является в достаточной степени обоснованным. Ведь принцип презумпции невиновности имеет отношение только к сфере уголовного права, т.е. должен применяться только в ситуации открытого уголовного дела или судебного разбирательства по уголовному обвинению до вынесения решения суда. И одним из способов для должностного лица государственной или муниципальной службы не допускать открытия против себя уголовного дела по тому или иному коррупционному обвинению могло бы стать добровольное раскрытие им источников собственного обогащения. Если в соответствии с нормами статьи 20 Конвенции ООН против коррупции это лицо сумеет разумно объяснить свои доходы, уголовного дела против него по этому основанию открывать не следует. Более того, в случае необоснованных подозрений на незаконное обогащение публичное должностное лицо может обратиться в суд против того, кто такое подозрение высказал, с иском о защите чести и достоинства. Таким образом, права честных публичных должностных лиц будут защищены. Если же такое лицо не сможет дать разумных объяснений своих доходов, то против него должно открываться уголовное дело, проводиться расследование, по результатам которого и будет определяться, имел ли место факт совершения коррупционного преступления, которое привело к незаконному обогащению.

Вряд ли такой порядок установления факта совершения коррупционного преступления можно оценить как несправедливый. Но этот порядок может существенно облегчить и ускорить сбор доказательств совершения коррупционных действий, избавит от необходимости собирать эти доказательства годами – если есть подозрения на незаконное обогащение, то обосновывать его разумным образом должно будет само публичное должностное лицо. И тогда для таких публичных должностных лиц этот порядок может повысить риск раскрытия коррупционных действий, если они их собираются совершить. Поэтому применение в нашей стране норм статьи 20 Конвенции ООН против коррупции может стать значимой мерой профилактики совершения коррупционных преступлений, способствовать снижению уровня коррупции среди публичных должностных лиц.

Гражданские инициативы против коррупции

В последние годы было реализовано немало гражданских инициатив против коррупции. Перечислим некоторые из них.

• Уже несколько лет Сахаровский центр в Москве проводит публичные лекции в рамках проекта «Открытый гражданский лекторий»[26]. Эта инициатива – ответ на общественный запрос обоснования и развития чувства правды, справедливости и здравого смысла на основе выработки и осмысления интеллектуальных позиций, опирающихся на достижения современного гуманитарного знания – истории, социологии, культурологоии, политологии и философии. В рамках «Открытого гражданского лектория» в 2015 и 2016 годах партнёрская организация Сахаровского центра «Трансперенси Интернешнл – Р» проводит просветительский курс «Противодействие коррупции своими силами», ориентированный на студентов, гражданских активистов и работников частного сектора, заинтересованных в глубоком понимании природы коррупции и способов противодействия ей. Лекции и практические занятия курса проходят еженедельно по вечерам в Сахаровском центре, а слушатели из других городов и регионов могут присоединиться к этим занятиям в режиме вебинаров[27].
• 3 июня 2015 года в Уфе состоялся семинар, посвященный борьбе с коррупцией. «Республиканская общественная организация Общество «Знание» при поддержке Общественной палаты Башкортостана и Гильдии российских адвокатов по РБ провели семинар для представителей органов государственной и муниципальной власти республики на тему «Формирование антикоррупционного стандарта поведения населения РБ». С докладами выступили лекторы Общества «Знание»: доктор юридических наук Динара Миннигулова и кандидат юридических наук Евгений Булычев. С анализом ситуации по искоренению коррупции в республике выступили представители прокуратуры и следственного комитета Башкортостана. О деятельности по повышению роли институтов гражданского общества в борьбе с коррупцией рассказали организаторы семинара — председатель правления Общества «Знание» РБ Сергей Ширинкин и председатель Общественной палаты РБ Рамиль Бигнов[28].
• 8 июля 2015 года в Общественной палате Костромской области состоялся круглый стол на тему «Сотрудничество органов власти и общественных организаций в реализации государственной антикоррупционной политики». Его организовали Общественная палата Костромской области, Костромское областное отделение Общества «Знание» России, Костромское региональное отделение «Ассоциация юристов России». А проводился он в соответствии с рекомендациями Совета при губернаторе Костромской области по противодействию коррупции. Все присутствующие согласились с тезисом «Коррупция – зло, с которым нужно бороться». При этом звучали различные мнения о формах и методах антикоррупционной деятельности как со стороны власти, так и со стороны общества. Важно, чтобы «сотрудничество» было реализовано в самом полном смысле этого слова. Нашла поддержку идея проведения мониторинга отношения населения региона к проблеме коррупции и способам ее нивелирования[29].
• 12 октября 2015 года «эксперты и практики встретились в Общественной палате РФ, чтобы обсудить участие общественников в противодействии коррупции». Это был круглый стол на тему «Школа антикоррупционного права: актуальные проблемы участия институтов гражданского общества в противодействии коррупции», который организовала Комиссия Общественной палаты РФ по общественному контролю, общественной экспертизе и взаимодействию с общественными советами. Цель этого круглого стола – обсудить «как вопросы теории, так и практические аспекты работы НКО в части противодействия коррупции». В ходе дискуссии о роли общественного контроля в противодействии коррупции приняли участие активисты студотряда МГУ против коррупции. Вместе с экспертами и руководителями ведущих НКО, осуществляющих деятельность, направленную на противодействие коррупции, они обсудили основные возможности и направления деятельности НКО, а также аспекты формирования нетерпимости к проявлениям коррупции[30].
• 27 октября в Карельском филиале Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации состоялся круглый стол на тему «Общество, власть и бизнес – вместе против коррупции». Мероприятие было организовано Администрацией Главы республики совместно с Торгово-промышленной палатой Карелии и Российской Президентской академией госслужбы в рамках Государственной подпрограммы «Противодействие коррупции в Республике Карелия». Участники круглого стола работали в двух секциях: «Противодействие коррупции в Республике Карелия: результаты и проблемные вопросы. Особенности противодействия коррупции в сфере образования и здравоохранения» (модератор секции – преподаватель Карельского филиала РАНХиГС Инна Рубина), «Стимулирование деятельности предпринимательских объединений по внедрению антикоррупционных процедур, реализации Антикоррупционной хартии российского бизнеса» (модераторы секции – председатель Торгово-промышленной палаты республики Александр Панкратов и Уполномоченный по защите прав предпринимателей в Карелии Елена Гнетова). По завершении круглого стола его участники приняли резолюции о продолжении совместной работы по противодействию коррупции[31].
• Информационно-документальный проект «Вести.doc» представил фильм-расследование Аркадия Мамонтова о фактах коррупции в среде регионального чиновничества. Как сообщает портал RuPosters, главными «героями» журналистского расследования стали председатель правительства Иркутской области Александр Битаров, экс-мэр Нижнего Новгорода Олег Сорокин и председатель законодательного собрания Новосибирской области Андрей Шимкив. Заместитель председателя Комитета Государственной Думы по безопасности и противодействию коррупции Александр Хинштейн по поводу этого фильма сказал: «Мы с коллегами по «Единой России» разберемся с каждым озвученным фактом. Сказать о том, что никто ничего не делает, а чиновники могут творить все, что им заблагорассудится, будет большим преувеличением»[32].
• 23 ноября 2015 года в рамках акции «Полиция на страже семьи и детства» следователь Управления полиции краевого центра майор юстиции Дмитрий Булаткин побеседовал с учениками старших классов на тему «Коррупция и её влияние на общество России». Во время урока, который прошёл в средней образовательной школе № 30, школьники посмотрели тематические видеоролики, сделанные их сверстниками из Вилючинска. Затем, в ходе беседы, порассуждали, чем опасна коррупция, почему правоохранительные органы борются с ней, а также высказали свое мнение о путях разрешения этой серьезной проблемы. Школьники быстро ориентировались в выборе ответа на поставленные вопросы, довольно точно раскрывая своими словами суть сложного социально опасного явления[33].
• 4 декабря 2015 года в Казани прошла Всероссийская научно-практическая конференция с международным участием «Диалектика противодействия коррупции». Данная конференция – одно из главных ежегодных научно-практических мероприятий не только в Республике Татарстан, но и в России. В этом году в работе приняли участие около 300 человек, представляющих ведущие научные и образовательные центры России, США, Китая и Индии, а также руководители федеральных, региональных министерств и ведомств, общественных и религиозных объединений, специалисты в сфере противодействия коррупции федерального, регионального и муниципального уровня. В своём обращении к участникам конференции полномочный представитель Президента Российской Федерации в Приволжском федеральном округе Михаил Бабич указал, что «более 90% населения не сообщают о случаях коррупционных проявлений, а это главный показатель уровня коррупции в обществе, для снижения которого нужно активно работать и находить пути усиления работы по борьбе с коррупционными правонарушениями». На секционных заседаниях рассматривались правовые, экономические, социологические, педагогические, психологические и иные аспекты противодействия коррупции[34].
• 9 декабря 2015 года в Международный день борьбы с коррупцией вице-президент международной организации Transparency International, основатель и долговременный руководитель её российского отделения на телеканале «Дождь» Елена Панфилова поговорила с теми, кто борется с коррупцией в регионах России. Они обсудили антикоррупционную деятельность на местах. В гостях были координатор регионального антикоррупционного центра Transparency International Анна Черепанова (Великий Новгород), руководитель проекта «Муниципальная пила» Дмитрий Сухарев (Санкт-Петербург), исполнительный директор новосибирского областного общественного фонда «Фонд защиты прав потребителей» Евгений Митрофанов (Новосибирск) и руководитель регионального антикоррупционного центра Transparency International Илья Шуманов (Калининград)[35].
• 9 декабря 2015 года в Международный день борьбы с коррупцией Управлением Минюста России по Приморскому краю совместно с рядом вузов проведен научно-практический семинар на тему «Государство и гражданское общество в борьбе с коррупцией: федеральные и региональные компоненты». В семинаре приняли участие представители территориальных органов  правоохранительных органов (СКР, МВД, ФСБ, ФСКН России), региональных органов власти, вузовского сообщества, представители СМИ. Участники семинара обсудили вопросы криминальной ситуации в Приморском крае, вопросы участия общества в борьбе с коррупцией, антикоррупционного просвещения, проблемы, связанные с коррупционной экспертизой, говорили о роли предпринимательства в борьбе с коррупцией, была затронута тема профессиональной этики нотариусов, кроме того, были приведены статистические данные по уголовным делам коррупционной направленности за текущий период 2015 года, озвучены примеры. По общему мнению, борьба с коррупцией – дело общее, и подходить к этой проблеме общества необходимо с разных сторон[36].
• 9 декабря 2015 года в Законодательном Собрании Нижегородской области состоялся второй этап областного конкурса «Творчество против коррупции». В мероприятии принял участие председатель Законодательного Собрания Евгений Лебедев. Во время предварительного этапа на конкурс поступило 179 работ от школьников, студентов профессиональных образовательных организаций и вузов, а также государственных и муниципальных служащих. Это стихи, басни, пьесы, рисунки, видеоролики. Во второй этап была отобрана 21 лучшая работа. Областной конкурс «Творчество против коррупции» проводится в целях антикоррупционного просвещения, развития правовой грамотности и правосознания населения Нижегородской области. Его задачи – формирование антикоррупционного общественного мнения и нетерпимости к коррупционному поведению, оценка эффективности элементов механизма противодействия коррупции в России с участием институтов гражданского общества, поиск новых мер противодействия коррупции; повышение эффективности антикоррупционного просвещения[37].

Безусловно, нет никакой возможности упомянуть все гражданские инициативы по борьбе с коррупцией, которые были осуществлены даже за один только 2015 год. И потому выше были кратко описаны только некоторые из них. Объединяет все эти инициативы по борьбе с коррупцией их направленность на обсуждение тех или иных аспектов противодействия коррупции, на формирование негативного отношения к коррупции, к совершению коррупционных действий, их содействие выработке и обоснованию позиций в отношении понимания коррупции и неприятия её как социального явления. Но, к сожалению, этого недостаточно для формирования антикоррупционного сознания и даже для формирования умений распознавать по тем или иным признакам готовящиеся или совершаемые коррупционные действия. В ходе коллективных мероприятий их участникам сравнительно легко высказать неприятие коррупционного поведения и готовность бороться с коррупцией. Но при попытках вовлечения того или иного гражданина в коррупционные действия он почти всегда должен самостоятельно оценивать ситуацию и принимать решение – включаться в них или нет. И в некоторых случаях гражданам бывает довольно сложно распознать, что их вовлекают в коррупционные действия. Например, так происходит, когда они тем или иным способом приходят к выводу о необходимости дать подарок тому или иному должностному лицу за получение от него услуги или ускорение получения такой услуги. В других случаях только с помощью коррупции они реально могут решить свои жизненные проблемы, а потому от коррупционного поведения не могут отказаться. Так нередко бывает при необходимости получить своевременно и достаточно высокого качества медицинские услуги, например хирургическое лечение для умирающего родственника. Поэтому общее негативное отношение к коррупции, сформированное и поддерживаемое гражданскими инициативами типа лекций, семинаров и даже практических занятий, вовсе не всегда приводит к реальному отказу от коррупции в той или иной жизненной ситуации, значимой для гражданина.

Кроме того, такие гражданские инициативы практически не оказывают никакого влияния на поведение публичных должностных лиц, поскольку эти лица на службе руководствуются не мотивами гражданского поведения, а нормами законов, инструкциями, регламентами и другими нормативно-правовыми актами. Казалось бы, что такая мотивация поведения должна способствовать отказу от коррупции в системах государственной и муниципальной служб. Но сами представители этих служб, органов власти и организаций, исполняющие государственные и муниципальные полномочия, чаще всего воспринимают положения лекций, семинаров и практических занятий по борьбе с коррупцией как относящиеся к иной сфере деятельности, чем сфера государственного и муниципального управления, и потому регулируемой иными нормами. В этом смысле гражданские инициативы по борьбе с коррупцией оказывают крайне незначительное влияние на сознание и поведение руководителей и работников сфер государственного и муниципального управления.

Проблемы общественного контроля в борьбе с коррупцией

Снижает эффективность гражданских инициатив в сфере борьбы с коррупцией и то, что в последние годы они практически не осуществляются в форме общественного контроля. Важнейшими причинами такого явления стали содержание и практика применения Федерального закона от 21.07.2014 № 212-ФЗ «Об основах общественного контроля в Российской Федерации»[38], ограничивающего возможности гражданской активности в противодействии коррупции.

Нормы этого закона предполагают, что российское государственное управление рассматривает даже активных граждан исключительно в качестве объектов, различными методами ограничивая их субъектность. Ведь с одной стороны, общественный контроль за деятельностью органов власти, а также государственных и муниципальных организаций, исполняющих отдельные публичные полномочия, может осуществляться исключительно его субъектами. А с другой стороны, в состав этих субъектов по нормам статьи 9 этого Федерального закона не входят граждане и их объединения. Этот закон отдаёт приоритет в общественном контроле общественным палатам и общественным советам, а не самим гражданам. По этой причине гражданам и их объединениям, которые реально попытаются осуществлять собственный общественный контроль, независимый от органов власти, общественных палат и общественных советов, придётся выбирать группу интересов, которая сможет им такую возможность предоставить. И хотя общественный контроль, по сути, должен относиться к сфере гражданской активности, нормы российского законодательства теперь требуют его осуществления в сфере политической, с необходимостью выбора гражданином той группы интересов, которую он будет поддерживать, участвуя в общественном контроле.

В результате граждане, желающие осуществлять общественный контроль, будут вынуждены включаться в процессы конкуренции таких политических интересов и позиций, что неизбежно будет снижать объективность результатов такого общественного контроля. А отсутствие независимого общественного контроля приводит и в дальнейшем будет приводить к фактическому отстранению граждан от такого контроля, в частности от антикоррупционного контроля деятельности органов власти, государственных и муниципальных организаций, исполняющих отдельные публичные полномочия. По этим причинам Федеральный закон «Об основах общественного контроля в Российской Федерации» скорее способствует росту представлений о неэффективности борьбы с коррупцией и невозможности снижения её уровня, а потому – о необходимости адаптации к ней и использования коррупционных действий в собственных интересах, когда это бывает необходимым.

По-видимому, исключение из Федерального закона «Об основах общественного контроля в Российской Федерации» в качестве субъектов граждан, общественных и некоммерческих организаций является не случайностью, а составным элементом реальной концепции такого контроля в понимании представителей органов власти. И поскольку именно в таком варианте это закон был принят, приходится признать, что существуют достаточно влиятельные лоббисты исключения граждан, общественных и некоммерческих организаций из субъектов общественного контроля. Эти же лоббисты, кстати, сумели обеспечить в нормах закона необязательность учёта результатов общественного контроля органами власти в принятии своих решений.

Сохранение такой концепции осуществления общественного контроля будет иметь много негативных последствий для общества и государства. В частности, граждане будут всё более убеждаться в том, что не могут влиять на государственное управление, будет снижаться уровень их доверия органам власти и готовности следовать законам, которые государство требует соблюдать в различных сферах деятельности. А для органов власти в очередной раз будет упущена возможность организации независимого от государства общественного контроля их деятельности, что будет приводить к росту неэффективности государственного управления и коррупции в нём.

Для приведения норм общественного контроля и, главное, практик их применения в соответствие с нормами и правилами гражданской активности, в первую очередь, необходимо повышение статуса граждан, общественных и некоммерческих организаций, поддержка их инициативы в осуществлении общественного контроля и обязательности учёта его результатов органами власти. Для достижения этой цели, безусловно, необходимо вести диалог организаций гражданского общества с лоббистами нынешних норм закона об общественном контроле. Но необходимо учитывать и то, что результативность такого диалога поначалу будет низкой, поскольку эти лоббисты влиятельны и как представители интересов органов власти заинтересованы в том, чтобы общественный контроль в нашей стране не мешал деятельности органов власти, т.е. чтобы сохранялись и нынешние нормы законодательства, и нынешние практики их применения в этой сфере. По этим причинам, если такой диалог не будет становиться всё более и более результативным, при фактическом отсутствии независимого общественного контроля нынешние практики деятельности органов власти, а также государственных и муниципальных организаций, исполняющих отдельные публичные полномочия, будут скорее поддерживать коррупцию в них.

Помимо диалога с органами власти организациям гражданского общества и гражданским активистам необходимо вести диалог между собой с целью достижения консенсуса в понимании общественного контроля и того, какими методами он должен осуществляться. Пока такого консенсуса нет. Пользуясь этим, органы власти приняли ту концепцию общественного контроля, которая выгодна им. Основные негативные характеристики этой концепции были описаны выше.

Было бы желательно, чтобы организации гражданского общества и гражданские активисты договорились между собой о понимании общественного контроля, его концепции и его методов. А затем было бы желательно, чтобы именно эти договорённости, этот гражданский консенсус и был закодирован в нормах закона об общественном контроле.

Вполне возможно, что не удастся договориться о понимании общественного контроля, которое будет устраивать всех. В таком случае было бы желательно найти хотя бы некоторые отдельные случаи, когда возможно прийти к согласию в отношении того, что граждане или их объединения в этих конкретных случаях осуществляют общественный контроль.

Например, норма части 1 статьи 18 Федерального закона от 21.07.2014 № 212-ФЗ «Об основах общественного контроля в Российской Федерации»[39] определяет возможность проведения общественного контроля в форме общественной экспертизы. Но по нормам пункта 4 статьи 22 того же закона ни граждане, ни их объединения не могут быть инициаторами общественной экспертизы. Такое ограничение возможностей проведения гражданами и их объединениями общественного контроля необходимо отменить, а в дополнение разработать методику или положение об общественной экспертизе, проводимой по инициативе граждан или их объединений. В таком положении желательно предусмотреть проведение профессиональной экспертизы, которая поэтому проводится специалистами и экспертами в соответствующих сферах деятельности, но проводиться она должна по заказу и в интересах граждан. В современной России вполне возможно найти таких экспертов, которые проведут экспертизы в интересах граждан, потому что они профессионалы и не менее самих граждан озабочены проблемами в сферах своих компетенций. Безусловно, желательно такие экспертизы в интересах граждан оплачивать, но в некоторых случаях эксперты и специалисты будут готовы выполнять эти работы бесплатно, осознавая их высокую общественную значимость. В положении о таких общественных экспертизах было бы желательно определить возможные источники оплаты работы экспертов по их проведению, требования к профессиональному проведению таких экспертиз на основе научно обоснованных методов, к обоснованности их выводов и рекомендаций, а также к тому, чтобы результаты таких общественных экспертиз были обязательно учтены органами власти при принятии соответствующих решений.

Этос[40] коррупции

Неформальные правила и нормы осуществления коррупционных действий всегда умалчиваются их участниками, они известны только им, все желающие включиться в коррупционные отношения должны сами догадываться (догадываться правильно) о том, какими эти неформальные правила и нормы являются. Иначе новые участники в коррупционные отношения включены не будут по недоверию к ним со стороны тех, кто в них уже включён. Если бы такое недоверие доминировало в нашем обществе, а догадаться о нормах и правилах коррупции было бы сложно, её уровень в стране стал бы снижаться. Но снижение уровня коррупции в современной России если и происходит, то очень медленно, в коррупционные действия постоянно вовлекаются всё новые и новые граждане, в первую очередь молодые. Приходится признать, что их нередко включают в коррупционные отношения, а им самим не столь сложно догадаться о действующих в этих отношениях нормах и правилах.

Вполне адекватные догадки о нормах и правилах неформальных коррупционных действий становятся возможными в результате освоения и молодыми, и немолодыми гражданами, желающими включиться в коррупционные отношения, своеобразного этоса коррупции. Соответствующий этос в данном аспекте следует понимать как стиль жизни социальных групп коррупционеров, как ориентацию их культуры в широком смысле, их норм и правил поведения на ту или иную коррупционную активность, как совокупность приоритетных для этих социальных групп ценностей, норм морали и стереотипов поведения, допускающих и поддерживающих коррупционное поведение. В современном российском социуме общих норм морали и стереотипов поведения уже практически не существует, они являются специфическими для различных социальных групп и другими социальными группами редко не принимаются, редко становятся регуляторами и их поведения[41].

В процессе социализации и воспитания большинство индивидов оказываются способными усваивать этос приоритетных для них социальных групп и поддерживать его в своей последующей социальной активности. И какой этос такая активность будет поддерживать, определяется реальными, а не нормативными социальными практиками, теми реальными правилами поведения в различных жизненных ситуациях, которые приняты в более или менее широких социальных группах. Приходится признать, что коррупционные практики, даже при некотором снижении их объёма в последние годы, всё ещё очень часто используются в качестве таких реальных правил поведения государственных и муниципальных служащих, а при взаимодействиях с ними – бизнесменов и граждан. И поэтому в современной российской ситуации этос коррупции скорее поддерживается постоянным воспроизведением договорных коррупционных отношений, временных и неформальных, конкретных и очень разнообразных, адаптированных к имеющимся нормам законодательства, условиям социальной среды, действиям органов власти, складывающейся экономической и социальной ситуации[42].

При этом антикоррупционная деятельность как органов власти, так и гражданских организаций более всего направлена на обоснование рациональных представлений о российской истории, в которой коррупция как социальное явление известна в течение многих столетий[43], и на формирование рациональных представлений об основных видах коррупционных действий, таких как взятка, откат, распил, нецелевое расходование бюджетных средств, использование должностных полномочий для повышения уровня собственного благосостояния и т.п. Но необходимо признать, что в реальных ситуациях, в которых государственные или муниципальные служащие, бизнесмены или граждане могут совершать коррупционные действия, они обнаруживают не общие и рационально объясняемые типы коррупционных действий, а сами возможности совершения таких действий. И эти возможные коррупционные действия очень разнообразны, трудно квалифицируемы по основным их типам, а кроме того, они по большей части не находят однозначно понимаемых формализаций ни в нормах законов, ни даже нередко и в нормах морали. Например, в конкретных ситуациях гражданам чаще всего бывает непросто отличить взятку от подарка с благодарностью от чистого сердца, и ни нормы законов, ни нормы морали не определяют однозначно такие отличия.

Поэтому вовсе не всегда государственный или муниципальный служащий, бизнесмен или гражданин, попавший в ситуацию возможной коррупции, способен самостоятельно найти способ некоррупционного поведения в ней. А во многих случаях он даже и не будет желать такой выход искать, потому что ему необходимо, например, решить ту или иную проблему, про которую известно, что коррупционным способом она решается относительно быстро и просто, а некоррупционным – долго и сложно. Поэтому в реальных ситуациях, когда коррупционные действия оказываются возможными, поведение государственных и муниципальных служащих, и бизнесменов, и граждан определяется сложившимся этосом поведения, т.е. сводом неформальных, но привычных и усвоенных в ходе их социализации правил. А этот этос поведения, необходимо признать, и в органах власти, и среди бизнесменов, и среди граждан других социальных групп скорее коррупционный, чем некоррупционный.

Более того, борьба с коррупцией, направленная почти исключительно на выявление совершённых коррупционных действий и обеспечение наказаний совершивших их коррупционеров, способствует не снижению уровня коррупции, а, напротив, его росту. Ведь в условиях доминирования коррупционного этоса поведения такая борьба с коррупцией всё чётче определяет для действующих и будущих коррупционеров границы коррупционных сред и смыслы неформальных взаимодействий для осуществления коррупционных действий[44]. В результате коррупционерам облегчается процесс усвоения принципов коррупционных отношений и угадывания того, какие неформальные правила и нормы являются необходимыми для участия в тех или иных конкретных коррупционных действиях. Поэтому этос коррупции воспроизводится в нашей стране в течение столетий, постоянно меняясь, но оставаясь узнаваемым и полезным для адаптации к жизни в современной России практически для всех наших граждан и даже проживающих на территории нашей страны иностранцев[45].

В первую очередь, именно по этим причинам этос коррупции не позволяет органам власти избавиться от коррупции среди своих служащих и должностных лиц, потому что он постоянно воспроизводится в их неформальных отношениях, которые оказываются сильнее законов и инструкций. Поэтому без участия граждан вряд ли возможно снизить уровень коррупции в органах власти и во взаимоотношениях с ними как граждан, так и предпринимателей. Но и граждане, и предприниматели столь же постоянно воспроизводят этос коррупции в своих взаимодействиях с должностными лицами органов власти и публичных организаций. При этом пока в нашей стране нет никаких идей о смене этоса коррупции на иной этос, соответствующий некоррупционному поведению, подчинению нормам права и закона при решениях проблем, а не неформальным договорённостям с имеющими для решения таких проблем полномочиями должностными лицами. Но без массового отказа от этоса коррупции и замены его некоррупционным этосом уровень коррупции в нашей стране существенно снизить будет невозможно[46].

Краткие выводы и рекомендации

Формально российское законодательство о противодействии коррупции уже включает немалое число норм, позволяющих выявлять коррупционные действия, доказывать их совершение и наказывать за них. Но отказ от применения норм статьи 20 Конвенции ООН против коррупции позволяет многим коррупционерам уходить от ответственности и пользоваться незаконно полученными доходами. Все коррупционные действия совершаются тайно, почти всегда без документирования, поэтому юридически сложно доказывать факты их осуществления. Но даже если эти факты удаётся доказать, остаётся невозможным юридически корректно оценить обогащение, полученное в результате совершения коррупционных действий, как незаконное. Поэтому даже после вынесения решения об уголовном наказании за них коррупционеры нередко получают возможности пользоваться тем, чем они незаконно обогатились, после отбытия этого наказания. Или такой возможностью могут пользоваться сообщники коррупционеров, причастность которых к совершению коррупционных действий юридически корректно доказать не удалось. Именно по этим причинам в статье 20 Конвенции ООН против коррупции и предлагается требовать доказательств законности обогащения публичными должностными лицами. Кроме того, для исключения возможностей пользования тем, чем коррупционеры незаконно обогатились, необходимо ввести в российское законодательство нормы о конфискации всего, что получено в результате такого незаконного обогащения.

Постоянно формулируемые правоохранительными органами обвинения в совершении коррупционных действий высокопоставленными должностными лицами органов государственной и муниципальной власти скорее поддерживают представления массового сознания о высокой коррумпированности этих должностных лиц, чем убеждают российских граждан в эффективности борьбы с коррупцией. А уверенность в коррумпированности высокопоставленных должностных лиц существенно снижает уровень мотивации граждан участвовать в борьбе с коррупцией, одновременно повышая их мотивацию самим использовать коррупционные действия для решений проблем своего уровня. И такие негативные аспекты уровня коррупции и мотивации включаться в неё необходимо учитывать при продолжении борьбы с коррупцией среди высокопоставленных должностных лиц, которая, безусловно, необходима.

Для расширения возможностей гражданской активности в борьбе с коррупцией, необходимо изменить концепцию и нормы Федерального закона «Об общественном контроле», чтобы граждане стали субъектами такого контроля, а органы власти были обязаны рассматривать по существу заключения граждан, некоммерческих и общественных организаций по результатам проведения ими общественного контроля.

Для достижения долгосрочных успехов в борьбе с коррупцией эту борьбу необходимо осуществлять не только в тех сферах, в которых она уже ведётся. В настоящий период осуществляемая в нашей стране борьба с коррупцией ведётся почти исключительно правоохранительными и другими органами власти или близкими к ним организациями, к которым, в частности, относится Общероссийский народный фронт, существенно содействовавший формулированиям обвинений в совершении коррупционных преступлений высокопоставленными должностными лицами. Такая борьба с коррупцией ориентирована на контроль со стороны государства возможных коррупционных действий должностных лиц и граждан различных социальных статусов, выявление участия в этих действиях конкретных коррупционеров и осуществление их наказания. В этом необходимость и польза такой борьбы с коррупцией. Но только усилиями правоохранительных органов, судов и других органов власти вряд ли возможно реально снизить уровень коррупции при широкой распространённости соответствующего ей этоса.

В борьбе с коррупцией необходимо также целенаправленно поддерживать исключение воспроизводства этоса коррупции среди государственных и муниципальных служащих, бизнесменов и граждан иных социальных статусов. Одновременно было бы желательно постепенно и поэтапно формировать и поддерживать некоррупционный этос взаимоотношений в нашем обществе. Этих целей невозможно достигнуть без массовой гражданской активности и свободного от нынешних бюрократических ограничений общественного контроля, без проведения широких публичных дискуссий о реальной сущности и смыслах неформальных норм и правил поведения, приводящих к коррупции.

 

[1] Конференция стран Конвенции ООН против коррупции в Санкт-Петербурге. Сайт Общероссийской общественной организации «Ассоциация юристов России»: http://alrf.ru/blog/konferenciya-stran-konvencii-oon-protiv-korrupcii-v-sankt-peterburge/

[2] Коррупция в России: мониторинг. Москва, 2015 год. Источник – всероссийские опросы ВЦИОМ 2005-2015 годов. Официальный сайт ВЦИОМ: http://wciom.ru/fileadmin/file/reports_conferences/2015/2015-10-26-korrupcia.pdf

[3] РФ приветствует участие гражданского общества в борьбе с коррупцией – посол. 20:23, 02/11/2015, Санкт-Петербург, Российское агентство правовой и судебной информации (РАПСИ): http://rapsinews.ru/anticorruption_news/20151102/274863650.html

[4] Там же.

[5] Заседание Совета по противодействию коррупции. 26 января 2016 года, 14:30, Москва, Кремль, официальный сайт Президента РФ: http://www.kremlin.ru/events/president/news/51207

[6] Там же.

[7] Там же.

[8] Коррупция в России: мониторинг. Москва, 2015 год. Источник – всероссийские опросы ВЦИОМ 2005-2015 годов. Официальный сайт ВЦИОМ: http://wciom.ru/fileadmin/file/reports_conferences/2015/2015-10-26-korrupcia.pdf

[9] Там же.

[10] Там же.

[11] Там же.

[12] Там же.

[13] Россияне поверили в способность Владимира Путина обуздать коррупцию. 17.06.2015, сайт «Левада-Центра»: http://www.levada.ru/2015/06/17/rossiyane-poverili-v-sposobnost-vladimira-putina-obuzdat-korruptsiyu/

[14] Коррупция и взяточничество в России. Какова динамика уровня коррупции в стране? Как относятся к взяточникам? 16 января 2015 года, сайт Фонда «Общественное мнение»: http://fom.ru/Bezopasnost-i-pravo/11912%20Коррупция%20и%20взяточничество%20в%20России,%202015

[15] Там же.

[16] Коррупция стала беспокоить россиян больше войны на Украине. 01.09.2015, сайт «Левада-Центра»: http://www.levada.ru/2015/09/01/korruptsiya-stala-bespokoit-rossiyan-bolshe-vojny-na-ukraine/

[17] Основания политического порядка и возможность демократических перемен в России. 26.11.2015, сайт «Левада-Центра»: http://www.levada.ru/2015/11/26/osnovaniya-politicheskogo-poryadka-i-vozmozhnost-demokraticheskih-peremen-v-rossii/

[18] Путин отрешил от должности губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина. 11:20, 25.03.2015, официальный сайт Общероссийского народного фронта: http://onf.ru/2015/03/25/putin-otreshil-ot-dolzhnosti-gubernatora-sahalinskoy-oblasti-aleksandra-horoshavina/

[19] Российские суды ждут коррупционеров. Какие дела рассмотрят российские суды в 2016 году. 08.01.2016, 16:30, Герман Петелин, сайт ЗАО «Газета.Ру»: http://www.gazeta.ru/social/2016/01/08/8006207.shtml

[20] Там же.

[21] Там же.

[22] Мосгорсуд признал законным продление ареста экс-главе Коми Гайзеру. 24.12.2015, 15:08, сайт ЗАО «Газета.Ру»: http://www.gazeta.ru/social/2016/01/08/8006207.shtml

[23] Бречалов: Пока не последует какой-нибудь громкой отставки, ситуация с коррупцией не изменится. 16:50, 26.10.2015, официальный сайт Общероссийского народного фронта: http://onf.ru/2015/10/26/brechalov-poka-ne-posleduet-kakoy-nibud-gromkoy-otstavki-situaciya-s-korrupciey-ne/

[24] Путин обсудит совершенствование госполитики в борьбе с коррупцией. 00:11, 26.01.2016, сетевое издание «РИА Новости»: http://ria.ru/politics/20160126/1365142827.html

[25] Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции. Принята резолюцией 58/4 Генеральной Ассамблеи от 31 октября 2003 года. Официальный сайт ООН: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/corruption.shtml

[26] Открытый гражданский лекторий Сахаровского центра. Официальный сайт Сахаровского центра: http://www.sakharov-center.ru/projects/257.html

[27] Открытый гражданский лекторий Сахаровского центра. Противодействие коррупции своими силами. Официальный сайт Сахаровского центра: http://www.sakharov-center.ru/discussions/?id=2571

[28] Общественники Башкирии рассказали чиновникам о формировании антикоррупционного стандарта поведения населения. 3 июня 2015 года, среда, 10:59. Сайт ОАО ИА «Башинформ»: http://www.bashinform.ru/news/735592-obshchestvenniki-bashkirii-rasskazali-chinovnikam-o-formirovanii-antikorruptsionnogo-standarta-poved/?yn

[29] Гражданское общество и коррупция. 14.07.2015, официальный сайт Общественной палаты Костромской области: http://www.opkostroma.ru/dokumenty/zakonodatelnye-akty/11-novosti/75-grazhdanskoe-obshchestvo-i-korruptsiya.html

[30] Институты гражданского общества против коррупции. 12 октября 2015 года, официальный сайт Общественной палаты Российской Федерации: https://www.oprf.ru/press/news/2015/newsitem/31225

[31] Состоялся круглый стол «Общество, власть и бизнес – вместе против коррупции». 28.10.2015, официальный интернет-портал Республики Карелия: http://gov.karelia.ru/News/2015/10/1028_08.html

[32] Аркадий Мамонтов представил документальный фильм о коррупции в российских регионах.   3 ноября 2015 года, 22:40, сайт ООО Деловая газета «Взгляд»: http://www.vz.ru/news/2015/11/3/776153.html

[33] В Петропавловске-Камчатском полицейские побеседовали со старшеклассниками о коррупции. 23 ноября 2015 года, 09:50, официальный сайт Управления МВД России по Камчатскому краю: https://41.mvd.ru/news/item/6806631/

[34] В России начинают активнее бороться с коррупцией. 04.12.2015, сайт Российского информационного агентства «Регионы Онлайн»: http://www.gosrf.ru/news/21355/

[35] «Общество стало меняться». Кто и как борется с коррупцией в регионах. 09.12.2015, 18:40, сайт ООО телеканала «Дождь»: http://m.tvrain.ru/teleshow/panfilova/borba_s_corrupciei-399821/

[36] День борьбы с коррупцией в Приморье силовики отметили семинаром. Затронут круг важных вопросов. 9 декабря 2015 года, 17:15, сайт ООО «ДЕЙТА.РУ»: http://deita.ru/news/society/09.12.2015/5029172-den-borby-s-korruptsiey-v-primore-siloviki-otmetili-seminarom/

[37] «Креативный и творческий подход сможет помочь в решении проблемы коррупции», - Евгений Лебедев. 10.12.2015, официальный сайт Законодательного Собрания Нижегородской области: http://www.zsno.ru/ru/news/?nid=9330&a=entry.show&sid=1455483612

[38] Федеральный закон от 21.07.2014 № 212-ФЗ «Об основах общественного контроля в Российской Федерации». Сайт «Консультант Плюс». URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=165809

[39] Федеральный закон от 21.07.2014 № 212-ФЗ «Об основах общественного контроля в Российской Федерации». Сайт «Консультант Плюс». URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=LAW;n=165809

[40] Этос – это многозначное понятие, в данном случае используемое в значении стиля жизни какой-либо социальной группы, ориентации норм её культуры, принятой в ней иерархии ценностей. Этос является поэтому совокупностью устойчивых особенностей сознания и психики представителей той или иной социальной группы, определяющих принятые в ней нормы и правила морального поведения и коммуникации в своей среде и с представителями других социальных групп. Для темы коррупции важно, что этос определяет привычное поведение индивидов в социуме, а потому – их привычное поведение в той или иной коррупционной ситуации.

[41] Социальные практики российской коррупции // Бизнес. Общество. Власть (онлайн-издание). 2014. № 19. С. 61–79. – URL: http://www.hse.ru/data/2014/03/24/1319071336/005%20RimskiyVL_cor_3_1.doc Дата обращения: 14.02.2015.

[42] Там же.

[43] См. например: Кирпичников, А. Взятка и коррупция в России. СПб.: Изд-во «Альфа», 1997. -352 с.

[44] Рогозин Дмитрий. Этология коррупционных отношений. 16.04.12, 11:29, «Русский журнал». URL: http://www.russ.ru/pole/Etologiya-korrupcionnyh-otnoshenij. Дата обращения: 14.02.2016.

[45] Социальные практики российской коррупции // Бизнес. Общество. Власть (онлайн-издание). 2014. № 19. С. 61–79. – URL: http://www.hse.ru/data/2014/03/24/1319071336/005%20 RimskiyVL_cor_3_1.doc Дата обращения: 14.02.2016.

[46] Там же.