28 октября Кировский районный суд Екатеринбурга изменил меру пресечения уральскому «ловцу покемонов» в храме: 21-летний Руслан Соколовский был отправлен в СИЗО до 23 января 2017 года. В этот же день в Самаре был вынесен вердикт по делу 57-летнего учителя математики Анатолия Гусева: за интернет-публикацию чужого стихотворения, позже признанного экстремистским, педагог был оштрафован на 2 тыс. рублей.

Р.Соколовский проходит по статьям 282 и 148 УК РФ («возбуждение ненависти по религиозному признаку» и «оскорбление чувств верующих» соответственно). А. Гусев был признан виновным по статье 20.29 КоАП РФ («распространение экстремистских материалов»).

Напомним, что 21–летний геймер Руслан Соколовский был заключен под домашний арест после размещения в Интернете видео, на котором он играет в «Pokemon GO» во время службы в Храме-на-Крови в Екатеринбурге. В ролике использовалась нецензурная лексика, стилизованная под церковное пение, запись сопровождается шутками на религиозные темы. Мера пресечения Р.Соколовскому была ужесточена после допущенного обвиняемым нарушения.

«Требование об аресте Соколовского связано с визитом к нему во время домашнего ареста его невесты, которая пришла поздравить его с днем рождения. Следствие посчитало, что таким образом были нарушены условия домашнего ареста», – пояснил решение суда адвокат блогера Алексей Бушмаков.

«Сторона защиты не согласна с данным решением. Мы будем его обжаловать по причине того, что в инкриминируемом ему нарушении нет вины Соколовского, поскольку он в тот момент находился дома один. Когда к нему постучал в дверь этот свидетель, он не посмотрел в глазок, открыл, свидетель прошел. Соколовский пытался его выгнать, но свидетель остался. И суд посчитал, что в этом есть вина Соколовского и он должен был принять меры — не открывать дверь, убедиться в этом. Но мы считаем, что Соколовскому не был известен список лиц, кто является свидетелем, а кто не является, об этом никто не предупреждал и не говорил. Во-вторых, мы считаем, что при наличии таких обстоятельств, как положительные характеристики, у него на иждивении находится мать, у него проблемы со здоровьем, кроме того, он обвиняется в преступлении небольшой и средней тяжести, при таких обстоятельствах человека в СИЗО помещать незаконно», – заявил другой защитник скандального геймера Станислав Ильченко (https://www.bfm.ru/news/337339).

«Девушка приехала ко мне по своей воле, – рассказал на суде обвиняемый. – Я вообще не общался ни с одним участником процесса. Мне никто не рассказывал, кто является участником, кто не является. В итоге я понятия не имел, стоит ли мне с ней общаться или нет, но все равно я попросил ее покинуть помещение. Не повезло. Я с ней не общался. Она всего лишь поздравила меня, и я попросил ее уйти. Вслед за ней на пороге сразу появился инспектор».

Молодой человек искренне не понимает, для чего к нему применяются столь жесткие меры ограничения.

«По идее, я могу отдать залог или выйти под подписку о невыезде, ведь у меня сейчас есть место учебы, есть регистрация в Екатеринбурге. По сути, у меня преступление средней тяжести, меня посадили всего лишь за пару роликов в Сети и хотят содержать в СИЗО, где держат убийц, – заявил блогер. – Я понимаю, почему посадили ФСБшника, который недавно убил свою жену и дочь, но я всего лишь выложил пару роликов в Сети, и еще не ясно, оскорбил ли я людей или не оскорбил».

Более того, Р.Соколовский характеризует свою деятельность в Интернете как «просветительскую».

«Например, если вы зайдете на ролик «Я – расист», провокационное название, окей, вы увидите рассказ о том, что расист — это плохо, что расистом быть не стоит и дискриминация — это ужасно, – разъясняет блогер смысл одного из своих видеопостов. – В большинстве моих роликов прослеживаются одни и те же мысли: о том, что я космополит, что я против всего этого. Меня, по сути, обвиняют в том, что я чуть ли не разжигаю межнациональную рознь. Но у меня мать — русская, отец — татарин, я вообще считаю, что нации не нужны. Я проповедовал ценности. Если вы прочитаете текст песни Джона Леннона «Imagine», увидите, он поет о том, что мир должен быть без убийств, без войн и без религии, именно этого я и хотел».

Промежуточное решение суда раскритиковал управляющий партнер адвокатской коллегии «Железников и партнеры» Александр Железников: «Домашний арест на то и домашний арест, что суд оставляет человека по месту жительства или по месту нахождения в квартире, одобренной для этого судом, чтобы исключить контакты и со свидетелями, и с третьими лицами, которые могут передать запрещенный предмет и так далее. Это нарушение постановления суда, и суд после этого имеет право применить более строгую меру пресечения. Такое не часто, но бывает. Как правило, люди, которые получают в качестве меры пресечения домашний арест, стараются ценить и не нарушать режим, предусмотренный постановлением суда. Практика такова, что если человек до суда находится в следственном изоляторе, то зачастую и приговор бывает, во-первых, безусловно, обвинительный, во-вторых, сопряжен с реальным лишением свободы, не с условным. К сожалению, это действительно влияет на назначение наказания при рассмотрении дела по существу» (https://www.bfm.ru/news/337339).

По мнению публициста Михаила Захарова («Радио Свобода»), уголовное дело Руслана Соколовского должно преподать урок «протестным деятелям и сетевым троллям»: «Блогеры троллят Церковь, нарушают границы сакрального, но главным образом троллят систему – силовиков, суды, государство... Фокус в том, что система в широком смысле слова (и РПЦ как часть этой системы) и впрямь сетевой юмор и все эти перформансы не воспринимает. А оценивает их в соответствии со своей ценностной иерархией. Церковь полагает происходящее кощунством, силовики — нарушением целого ряда статей УК. Всем подражателям «Pussy Riot» на будущее стоило бы это понимать».

В деле самарского учителя математики Анатолия Гусева юристы и правозащитники также находят вопиющие нестыковки. Стихотворение Леонида Корнилова «Говорят, что на Сионе я замечен», которое педагог разместил на своей странице на портале «Про школу.ру» в январе 2012 года, было признано экстремистским лишь через месяц после репоста. Более того, после общения с сотрудниками Центра «Э» Управления МВД России по Самарской области 1 сентября 2016 года 57-летний учитель тут же удалил запрещенный материал.

О неприятном разговоре с представителем ведомства рассказал сам А.Гусев: «Первый вопрос, который он мне задал, звучал так: «Как вы относитесь к евреям?» Я ответил, что учу их. Потом последовал вопрос, почему на фотографиях я в окружении своих учениц. На что я ответил: «Ну, наверное, меня дети любят». Сидорякин при этом многозначительно добавил, что в Самаре в последнее время много дел о педофилии».

Затем подполковник Роман Сидорякин предложил своему собеседнику донести на кого-нибудь из своих знакомых, а взамен пообещал закрыть его дело.

«Я работаю в школе, кого мне сдавать? — недоумевает учитель. — Кроме этого, мне зачем-то посоветовали попросить помощи у кого-нибудь из влиятельных бывших учеников: «Вы же давно работаете, у вас есть связи». Действительно, у меня есть известные знакомые, но подставлять кого-то из них я наотрез отказался».

«Вы представляете, какой будет скандал, если лучший учитель математики окажется экстремистом и об этом узнают СМИ!» – пригрозил подполковник (https://openrussia.org/post/view/18783/).

Первое судебное заседание по делу Анатолия Гусева состоялось 8 сентября. Запрещенный материал был якобы обнаружен одним из сотрудников полиции Волгограда. В присутствии двух наблюдателей был сделан скриншот интернет-страницы, после чего специально составленный акт был отправлен в самарский Центр «Э». Между тем, как отмечает А.Гусев, ни один протокол из Волгограда не был заверен самарскими сотрудниками Центра «Э». Судья Красноглинского районного суда Самары Ирина Ромасловская отказалась рассматривать дело с формулировкой: «Протокол был составлен неправомочными лицами». Однако через несколько дней учитель был вызван в прокуратуру  Красноглинского района, чтобы ознакомиться с постановлением о возбуждении нового административного дела. 8 октября он получил материалы обвинения, в которых обнаружил рапорт подполковника Р.Сидорякина на имя начальника Главного управления МВД России по Самарской области Сергея Солодовникова. В документе указывалось, что 8 сентября Анатолий Гусев повторно разместил в Сети стихотворение Корнилова.

«Из материалов дела исчезли протокол одного из допросов и решение суда от 8 сентября. Более того, выходит, что пока я и Сидорякин находились в суде, я якобы повторно размещал стихотворение, а он писал по этому поводу рапорт. ...Для меня вся ситуация носит принципиальный характер. Я не согласен с обвинением», — прокомментировал происходящее А.Гусев (https://openrussia.org/post/view/18783/).

На сайте общественных инициатив «change.org» появилась петиция «Анатолий Алексеевич Гусев – не экстремист!».

«Незнание того, что через месяц какое-то стихотворение будет признано в Ульяновской области запрещенным – разумеется, это очень серьезное «преступление». Возможно, данная ситуация послужит многим примером, и всякий раз перед тем, как разместить на своих страницах какой-либо материал, люди будут обращаться к звездам, дабы те подсказали им – не запретят ли через месяц это делать в Новоспасском районном суде Ульяновской области, – иронизируют подписанты. – Хотелось бы пожелать ЦПЭ заняться куда более важными и общественно полезными вещами, чем беспокоить учителя, который с честью и достоинством выполняет свою не только профессиональную, но и социальную роль не один десяток лет».

Впрочем, позиция защиты не убедила суд: самарский учитель был признан виновным и понесет наказание в виде штрафа.

Вердикт прокомментировал адвокат Самарской областной коллегии адвокатов Сергей Мирзоян: «В данном случае присутствуют все объективные признаки правонарушения: информация признана экстремистской, и зафиксирован факт ее распространения. Однако законодательством предусмотрено, что такой тип правонарушений должен совершаться с прямым умыслом. На мой взгляд, Гусев опубликовал стихотворение явно не с целью разжигания конфликта — то есть прямого умысла в этом случае нет. Но, по моему мнению, лицо, опубликовавшее экстремистские материалы даже до признания их таковыми, вполне может привлекаться к ответственности. С другой стороны, механизм доведения информации до граждан о запрещенных материалах должен быть как-то доработан, может быть, нужно какое-нибудь предупреждение» (https://openrussia.org/post/view/18783/).

«Правоохранительные органы трактуют публикацию в Интернете не как единичное деяние, а как «длящееся преступление», поэтому для Центра «Э» неважно, когда он повесил стихотворение — до признания его экстремистским или после. Оно висело в Интернете, а значит, было длящимся преступлением», – объясняет юрист Мария Кравченко.

По ее мнению, в списке запрещенных материалов «не сможет разобраться не только рядовой гражданин, но и эксперт, поэтому уголовное или административное дело будет всегда сюрпризом».

«По нашему мнению, такой список не нужен. Мы считаем, что в случае Гусева правоохранительные органы должны были просто обратиться к нему с требованием убрать это стихотворение, если они считают, что это опасная пропаганда, а если бы он не убрал – привлечь его к суду», – считает специалист (https://openrussia.org/post/view/18783/).

28 октября глава Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Михаил Федотов в эфире «Эха Москвы» высказался по делу Руслана Соколовского.

«Я считаю, что он совершенно не заслуживает то, чтобы занимать место в следственном изоляторе, – заявил председатель СПЧ, напомнив, что взятие под стражу является исключительной мерой пресечения.

«У нас в уголовно-процессуальном законодательстве есть прекрасные статьи, которые позволяют в подобных случаях просто прекращать делопроизводство за малозначительностью», – добавил М.Федотов.