Основные поправки к Закону сводятся к следующим положениям:

1. Условное наказание для людей, признанных виновными в педофилии, отменяется.

2.  Право на УДО для осужденных по подобным преступлениям дается только после того, как преступник отбыл четыре пятых срока, а не три четверти, как при некоторых других преступлениях.

3. При определенных условиях допускается принудительная химическая кастрация людей, вступивших в половую связь с лицами младше 14 лет.

4. Основанием для применения принудительных мер медицинского характера (в т.ч. химической кастрации) будет решение суда с учетом выводов обязательной судебно-психиатрической экспертизы, свидетельствующих о том, что осужденный страдает расстройством сексуального предпочтения, не исключающим вменяемости.

5. Половое сношение, развратные действия и иные действия сексуального характера, совершенные в отношении ребенка младше 12 лет, отнесены к числу насильственных преступлений.

6. Предусмотрено гораздо более суровое наказание за педофилию для обвиняемых, которые являются близкими родственниками, педагогами, воспитателями потерпевших детей, а также сотрудниками учреждений по надзору за несовершеннолетними.

7. Закон предполагает ужесточение наказания для совершеннолетних за половое сношение или иные действия сексуального характера с лицом младше 16 лет.

8. Устанавливается более суровая уголовная ответственность за изготовление и оборот детской порнографии.

9. Повышена уголовная ответственность за мужеложство и лесбиянство с лицом, не достигшим 16-ти лет. Эти преступления отнесены теперь к категории тяжких.

Педофилия захлестнула весь мир, в том числе, и Россию, где за последние шесть лет количество сексуальных преступлений против малолетних выросло в десятки раз. Каждый год от сексуального насилия и от ненасильственных половых преступлений страдают тысячи детей. Ситуация усугублялась тем, что многие осужденные за тяжкие преступления в отношении детей освобождались условно-досрочно, и нередки случаи, когда бывшие осужденные опять совершают действия того же характера. Не случайно в 2008 г. Следственный комитет при прокуратуре настаивал на отмене условно-досрочного освобождения для педофилов, а летом 2009 г. Президент РФ Д.Медведев внес в Государственную Думу закон об ужесточении уголовной ответственности за преступления сексуального характера, совершенные в отношении несовершеннолетних.

Однако введенные поправки вызвали широкую дискуссию и несогласие целого ряда экспертов – особенно в части возможности применения химической кастрации. В самом деле, с одной стороны, педофилия – это преимущественно болезнь, которую нельзя вылечить обычным  уголовным наказанием, и подавление полового влечения химическим путем представляется, на первый взгляд, оправданным. С другой стороны, еще не изучены в полной мере побочные реакции от химической кастрации – по мнению ряда врачей, она может вызвать гормональные нарушения, а в некоторых случаях и онкологические заболевания, повлиять на деятельность мозговых центров. Кроме того, химическая кастрация является обратимой процедурой, и действие препарата продолжается ограниченное количество времени. Теоретически можно допустить, что после того, как преступник встал на "путь исправления", наказание в виде химической кастрации можно  прекратить. Но как убедиться в том, что преступник больше не будет совершать сексуальных действий в отношении детей? С другой стороны, постоянное применение препарата – дело довольно дорогостоящее: помимо постоянного приема препарата, педофил должен находиться под постоянным контролем правоохранительных органов и врачей.

Надо учитывать и то обстоятельство, что отдельные обвинения в педофилии могут быть необоснованными, вызваны оговорами, а доказательства вины или невиновности подсудимого в этих случаях сопряжены с известными трудностями. Так, в Москве недавно приговорили к 13 годам тюрьмы по обвинению в изнасиловании шестилетней дочери заместителя начальника отдела Министерства транспорта РФ Владимира Макарова. При этом целый ряд известных специалистов утверждает, что экспертизы были проведены недобросовестно, и Макаров невиновен. Аналогичная история произошла с известным пластическим хирургом  Владимиром Тапия-Фернандесом, которого обвинили в развратных действиях с двумя малолетними детьми. Заявление на мужа подала его жена, однако многие коллеги хирурга, хорошо его знающие,  утверждают, что это невозможно. Другие близкие к семье люди  прямо говорят о материальной заинтересованности молодой жены хирурга, желающей  упрятать мужа за решетку, чтобы получить его клинику и немалое состояние.

Все эти сомнения высказывались во время длительного периода обсуждения поправок. И, несмотря на единодушное одобрение ряда принятых ужесточающих мер против педофилов, все равно некоторые поправки эксперты посчитали недостаточными. Так, оспаривается положение, согласно которому усиление ответственности за сексуальные преступления распространяется на преступления против несовершеннолетних, не достигших 12 лет (поскольку они определяются как беспомощные). Действительно, этот момент спорный, но оптимального решения здесь добиться практически невозможно. Ясно, что дети обладают разным уровнем развития и оценки происходящего с ними, и 12 лет – это вполне условная цифра.

Уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка П.Астахов, хотя и отметил сбалансированность законопроекта, отметил, что он "соответствует всего лишь 1 из 5 основных критериев международной классификации эффективности законодательства государств в сфере борьбы с сексуальной эксплуатацией детей. По этой шкале мы находится на одном уровне с Афганистаном, Мали, Анголой, Алжиром, Боливией. К примеру, Папуа Новая Гвинея соответствует двум из пяти критериев указанных международных стандартов, а Гондурас – четырем».

По мнению других экспертов, в законопроекте не хватает норм, касающихся профилактических мер.  Высказывалось мнение, что вообще надо отказаться от практики УДО за подобные преступления. Предлагалась мера в виде хирургической кастрации в случае рецидивов преступлений или уклонения от химической кастрации.

Директор Московского бюро по правам человека Александр Брод: «Основная проблема реализации закона на практике заключается по-прежнему в потенциальной опасности обвинения невиновного, и  усиление ответственности по соответствующим статьям может только усугубить несправедливость приговора. Поэтому, при всей необходимости как можно строже карать за преступления против детей, необходимо очень тщательно подходить к довольно сложной судебно-медицинской экспертизе предполагаемого преступления. Но главное, без чего никакая экспертиза не будет достоверна, – это необходимость исключить предвзятость судей и экспертов, возможность коррупционных действий, что, в конечном итоге, требует качественной перестройки всей судебной системы».