Ряд политиков, религиозных деятелей, блогеров немедленно осудили эти высказывания. Совет муфтиев России назвал слова адвоката «провокацией против мусульман». Глава Чеченской Республики Рамзан Кадыров заявил: «Мы крайне возмущены провокационными высказываниями Хасавова. Мы нисколько не сомневаемся в том, что они носят заказной характер. Это слабо прикрытая попытка представить ислам в негативном свете, вызвать в адрес религии и мусульман России поток критики и даже ненависти». Также эту идею не поддержали духовный лидер мусульман Москвы и центрального региона Альбир Крганов, глава Центрального духовного управления мусульман, верховный муфтий России Талгат Таджуддин. Лидер партии «Яблоко» Сергей Митрохин потребовал от Следственного комитета возбудить уголовное дело в отношении адвоката: политик считает, что в словах Хасавова есть признаки составов преступления по ст. 282 УК (возбуждение ненависти либо вражды) и ст. 280 УК (публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности): «Он совершил уголовное преступление, это призыв к насилию, причем, к массовому. На такие вещи нужно реагировать. У нас и так неблагоприятная обстановка в сфере межнациональных и межрелигиозных отношений. Люди, которые делают такие заявления, подогревают эту рознь».

Сам Д.Хасавов заявил, что его слова неправильно поняли, и что он собирается подавать в суд о защите чести, достоинства и деловой репутации. Впрочем, по последним сообщениям, адвокат получил ряд угроз и спешно покинул Россию.

В самом деле, интервью Хасавова содержит высказывания, которые нельзя рассматривать иначе как экстремистские.

Шариатский суд – это автономное судопроизводство исключительно внутри мусульманской общины, в рамках которого мусульмане решают различные вопросы. При этом в светском обществе, где религия отделена от государства, верующий может следовать решениям шариатского суда только в той степени, в какой они не противоречат государственному законодательству. Это касается и других религий. Так, например, в России действуют раввинские суды, которые рассматривают вопросы обращения в иудаизм, аспекты наследственно-семейно-брачных отношений. Решение этих судов обязательно для верующего человека, и он может ими руководствоваться в своей личной жизни, распоряжении имуществом и т.д., но этими решениями никак не затрагиваются юридически-правовые отношения, регулируемые законами государства. Аналогичным образом, существует православный церковный суд, который регулирует вопросы внутрихристианской жизни, но он точно так же автономен, и его решениям следуют по собственной воле только члены православной общины. 

Более того, мусульманин вполне может доверять больше религиозному суду и имаму, чем светским судам – особенно в условиях бюрократического характера судопроизводства, предвзятости и нередко коррумпированности судей. Именно это, вероятно, имел в виду Д.Хасавов, когда заявил, что "мусульмане не хотят идти ввязываться в судебную систему многоступенчатую". На Кавказе есть села, где примирения, развод, заключение брака, раздел имущества решаются не в судах; люди идут к имаму, и следуют его авторитетному решению – точно так же, как многие православные в вопросах семейно-брачной жизни руководствуются указаниями священника. 

Главный муфтий Москвы Альбир Крганов отметил, что "при Центральном духовном управлении мусульман уже не один век существует институт кадиев – религиозных судей, которые дают ответы на вопросы людей, связанные с верой".

Однако многие российские граждане представляют шариатский суд как замену светского суда. Им кажется, что их всех заставят жить по мусульманским законам. А картинки и репортажи из СМИ о суровости шариатского суда лишь подогревают эти страхи. И, по-видимому, не только граждане, но и власти находятся под такими же впечатлениями – либо боятся, что в какой-то момент шариатские суды начнут довлеть над светскими. Вероятно, именно этим обстоятельством объясняется история в Санкт-Петербурге в 2010 г., когда адвокату Джамалиддину Махмутову, самостоятельно учредившему шариатский суд при исламском правозащитном центре, вынесли предостережение о недопустимости нарушения закона, разъяснив, что судебная власть в России осуществляется только государственными судами. 

Но это лишь одна сторона медали. Есть и другая сторона – в традиционном исламе нормы шариатского права могут входить в прямое противоречие с нормами светского права: в частности, они предусматривают порку плетьми или палками за секс вне брака, употребление свинины или алкоголя и т.д.; за воровство полагается отсечение руки, а за вероотступничество – смертная казнь. За прелюбодеяние, если человек, совершивший его, женат или замужем, а также за мужеложество предусмотрено побиение камнями. Разумеется, подобные нормы действуют в странах, где ислам – государственная религия, а шариат является официальной основой судопроизводства. У нас же в стране, если даже верующий мусульманин готов жить по таким законам, и быть, скажем, побит камнями, то светское законодательство этого не допускает. 

Таким образом, выход можно здесь искать на пути только четкого ограничения функций и полномочий шариатского суда (равно, как и любых иных конфессиональных судов). Он не может выносить решений по делам, относящимся к сфере уголовного и гражданского права, регулируемых светским законодательством. Кроме того, его решения должны носить рекомендательный, а не обязательный характер. Именно в этом плане Д.Хасавов попытался интерпретировать свое заявление: "Мои слова касались гражданско-правовых отношений, и в большей степени семейно-правовых вопросов. Они были искажены и поданы не в том контексте. Я имел в виду не уголовные дела, а небольшие внутрисемейные, по наследственному праву, чтобы разгрузить общие суды, чтобы два мусульманина могли решить вопрос в рамках закона. Мои слова исказили и представили, как будто я пытаюсь обострить ситуацию". Хотя Д.Хасавов почему-то привел в пример как раз уголовное преступление: «один ограбил другого. Куда идти? Мусульмане не хотят идти ввязываться в судебную систему». 

Директор Московского бюро по правам человека Александр Брод: «Любые высказывания в сфере религиозно-национальных отношений должны быть предельно взвешены. Сейчас многие комментаторы называют заявление Д.Хасавова "провокацией", что вполне возможно. В любом случае, российское общество, где и так градус национально-религиозных противоречий очень высок, еще больше накалилось, антикавказские, антиисламские настроения могут, к сожалению, только усилиться. Позицию и слова Д.Хасавова никак не следует отождествлять с позицией большинства мусульман, о чем и свидетельствует преимущественно резко негативная реакция на его слова со стороны исламского сообщества. Еще и еще раз от граждан требуется спокойствие и здравомыслие в решении самых разных вопросов нашей общественной жизни».