Еще недавно казалось, что непростой  вопрос о допустимости ношения религиозной  одежды в общественных местах, в  частности, в школах, пока актуален только для некоторых европейских стран. Напомним, в частности, что по инициативе Николя Саркози, в бытность его Президентом Франции, было запрещено ношение хиджаба – мусульманской женской одежды. Совсем недавно Марин Ле Пен, глава правой французской националистической партии "Национальный Фронт", предложила ввести запрет и на ношение мусульманских платков, а заодно и головных уборов верующих евреев – кип.

Однако вопрос о ношении хиджабов в публичных местах – вопрос гораздо  более серьезный, чем требования к фотографии на паспорт. Прежде всего, потому, что хиджаб – неотъемлемая часть одежды верующей мусульманки, предписанная ей канонами ислама. Поэтому запрет на ношение хиджаба, несомненно, нарушает религиозные права мусульман.

С другой стороны, есть рациональные основания и для такого запрета. После многочисленных терактов последних лет, совершенных преимущественно фанатиками-исламистами, в т.ч. женщинами-смертницами, вид женщины в хиджабе вызывает естественные опасения у светской публики. Далее, в школах, где преобладающее большинство учеников идентифицирует себя с другой религией, девочки в хиджабах могут вызвать насмешки и дискриминацию со стороны учеников – поскольку слишком резко из них выделяются.

Недавно происшедшая история в  Ставропольском крае снова дала толчок спорам. Напомним, что в середине октября в с. Кара-Тюбе (Ставропольский край) нескольких учениц-мусульманок из разных классов, которые пришли в школу в хиджабах, не пустили на занятия. Родители утверждают, что директор школы поставила им жесткое условие: учиться они будут после того, как снимут хиджабы. Возмущенные родители написали заявление в прокуратуру Нефтекумского района Ставрополья, заявив, что их дети придерживаются канонов ислама, одним из которых является хиджаб. Родители заявили, что своим решением директор нарушила конституционные права их детей на доступность бесплатного среднего образования, а также на свободу вероисповедания.

В свою очередь, директор школы сослалась на устав школы, предполагающий одинаковую форму одежды для всех учеников: «внешний вид обучающихся должен соответствовать общепринятым нормам делового стиля и исключать вызывающие детали».

Скандал быстро разрастался. В Совете муфтиев отметили, что ношение  хиджаба — это не прихоть, а  образ жизни человека, продиктованный исламом, обязанность женщины-мусульманки. Муфтиев поддержали поначалу и официальные власти: глава Минобрнауки Дмитрий Ливанов заявил, что не видит в ношении мусульманского платка нарушений каких-либо норм: «Насколько я знаю, в конкретной школе в Ставропольском крае, о которой шла речь, девочки ходили с 1 сентября с покрытой головой. Это совершенно не противоречило ни школьным правилам, ни общепринятым нормам». Мнение Д.Ливанова поддержал и Уполномоченный при Президенте России по правам ребенка Павел Астахов, заявивший, что «руководство школы явно перегибает палку. Нет никаких общих требований к внешнему виду учеников, и платок в данном случае не является каким-то неприличным атрибутом». При этом он добавил, что на Западе такие конфликты решаются в пользу толерантности и терпимости – что, как отмечено выше, не совсем соответствует действительности.

Высказывание министра подвергли  критике некоторые эксперты, заявив, что появление школьниц на уроках в хиджабах может спровоцировать проявления межнациональной розни на фоне напряженных межнациональных отношений в крае. И вот, наконец, точка в споре, кажется, поставлена – ибо по данному вопросу высказался сам Президент РФ В.Путин. А, как известно, мнение Президента в России всегда отражается в законодательных инициативах. На встрече с представителями Общероссийского народного фронта В.Путин высказался против разрешения носить хиджабы в школах, хотя и обосновал это мнение в довольно осторожной форме: "Нужно всегда с большим уважением относиться к религиозным чувствам людей, это должно проявляться в деятельности государства, в нюансах. Это первое. Второе – у нас многоконфессиональное государство, но есть определенные правила общесветского государства, у нас церковь отделена от государства… Нужно посмотреть, как эти вопросы решаются у наших соседей, в европейских государствах, и все станет ясно».

Но Президент не остановился  на этом, а пошел еще дальше, поддержав  идею введения обязательной для всех школьной формы: «Подумать об этом можно на региональном, а, может быть, и на муниципальном уровнях. Вводить единую форму одежды не обязательно, как в Советском Союзе – одна на всю страну, но в регионах вполне можно вводить такую форму одежды».

Безусловно, предложения В.Путина нельзя не приветствовать в том плане, что он продемонстрировал твердую решимость отстаивать принципы светского государства – такое требование особенно актуально в последнее время. С другой стороны, к сожалению, идеального решения проблемы найти не удастся. Соблюдение принципов светского государства, осуществляемое таким образом, несет в себе семена как толерантности, так и наоборот – возможной религиозной розни. В самом деле, при столь обостренной межрелигиозной обстановке и заметном процессе радикализации ислама (примеры чему мы ныне наблюдаем не только на Кавказе, но и в районах традиционно умеренного ислама – в частности, в Татарстане) фактический запрет мусульманам носить предписанную их религией одежду может лишь углубить противостояние.

Предложение В.Путина о введении единой школьной формы снижает остроту демонстрации религиозных различий и, что немаловажно, социальных: состоятельные родители могут позволить себе одевать своих детей гораздо лучше, чем бедные, в результате чего уже в школе начинается социальное расслоение. Дети начинают завидовать друг другу, ощущать свою ущербность. С другой стороны, возврат к единой форме напоминает о советских временах, когда все подгонялось под один стереотип. Может быть, имеет смысл подумать не о единой униформе, а о каком-то школьном "дресс-коде", различном для разных регионов, который будет определять общие требования к одежде, без ее полной унификации.

Директор Московского бюро по правам человека Александр Брод: "В любом случае, вопрос об одежде, каким бы частным он не казался, в реальности отражает очень серьезные проблемы социально-религиозного противостояния в обществе, и к его решению надо подходить очень взвешенно, чтобы минимизировать неизбежные риски и потери".