26 октября силами групп "Альфа" и "Вымпел" была проведена операция с применением газа, в ходе которой были ликвидированы все террористы и освобождено большинство заложников. Однако в ходе операции погибло, по официальным данным, 130 заложников.

С тех пор не утихают споры. Многие моменты захвата заложников, хода операции до сих пор неизвестны, в частности, состав применяемого газа. С другой стороны, явно имела место неразбериха в эвакуации заложников, несвоевременное оказание медицинской помощи.

Все десять лет дело "Норд-Оста" оставалось окрашенным в политические тона. Оппозиционеры обвиняли власти в бездействии, лжи, непрофессионализме, а то и чуть ли не в организации преступления. В связи с гибелью заложников были поданы даже иски в Страсбургский суд, и 4 июня 2012 г. вступило в силу его решение: суд признал, что штурм захваченного террористами Театрального центра был приемлемой мерой, но одновременно обязал российские власти провести эффективное расследование и представить «удовлетворительное и убедительное объяснение причин смерти заложников и установить степень ответственности должностных лиц за их смерть». ЕСПЧ установил, что основными причинами гибели заложников стали действие смертоносной силы со стороны спецслужб (газа) в сочетании с неэффективностью спасательной операции. Кроме того, ЕСПЧ установил, что российское следствие не расследовало очевидные факты халатности должностных лиц (членов оперативного штаба), отвечающих за общую координацию действий по спасению заложников.

В связи с решением суда адвокаты пострадавших в "Норд-Осте" подали в СК РФ заявление о проведении проверки и возбуждении уголовного дела против членов оперативного штаба по проведению контртеррористической операции и спасению заложников.

Так, генерал Асламбек Аслаханов, в 2002 г. депутат Госдумы и член оперативного штаба, прямо заявил, что "люди погибли от применения газа, потому что специалистов, кто бы мог рассчитать эффективную, но безопасную дозировку, не было… многие врачи не знали, что делать. Какие реанимационные действия применять. Срочная, экстренная реанимационная помощь людям не оказывалась. Я думаю, что здесь и был главный промах ситуации, потому что и газ правильно не рассчитали, и к последствиям не готовились. Четкого механизма спасения, оказания помощи немедленной после применения газа, а также нужных медикаментов — не было". Аслаханов даже не слышал, что применялись какие-то антидоты, но зато утверждает, что "видел, как оперативные сотрудники (милиция, прокуратура и ФСБ) мародерствовали".

Тогдашний замминистра МВД и член оперативного штаба А.Овчинников на вопрос: "Почему никого из силовиков, принимавших участие в контртеррористической операции, не допросили по уголовному делу «Норд-Оста»?" ответил: "Не знаю".

Борис Немцов, в 2002 г. депутат Госдумы от СПС, наоборот, очень словоохотлив и выставляет руководство контртеррористической организации в самом черном свете. По его словам, эксперты-медики отрицали связь смерти людей с действием газа, и могли вводить независимое следствие в заблуждение. Мало того, Немцов сообщает, что ему и Ю.Лужкову в Кремле запретили идти на переговоры с террористами из-за возможного повышения рейтинга Лужкова.

Таким образом, ситуация с «Норд-Остом» продемонстрировала в полной мере не только очевидную несогласованность в спасении заложников, но и нежелание признавать свои ошибки. А через два года случился Беслан, где также во время штурма погибли многочисленные заложники-дети. А до этого была гибель "Курска". И во всех случаях часть населения сомневается в официальной версии расследования.

Директор Московского бюро по правам человека Александр Брод: «Теракты не смолкают на Северном Кавказе, периодически происходят в Москве. И если по-прежнему скрывать свои ошибки, халатность, то это лишь увеличит вероятность новых трагедий. Однако эти соображения сейчас явно неактуальны: требования адвокатов «Норд-Оста» о новой проверке и возбуждении уголовного дела против членов оперативного штаба по проведению контртеррористической операции и спасению заложников отклонены. Адвокаты не сдаются и опять собираются обратиться в Европейский суд».