Ксенофобские проявления выпукло высвечивают проблемы российской властной системы. По справедливому замечанию Президента Российской Федерации Владимира Путина (ноябрь 2013г.), «надо помнить, что раздоры на почве межнациональных отношений, как правило, зарождаются именно на местах, там, где их и нужно заблаговременно блокировать». И несвоевременное реагирование на подобные инциденты, вкупе с отсутствием качественной профилактики националистических инцидентов, провоцирует фрустрацию населения, неверие в возможность добиться справедливости, готовность заменить собою чиновников и поставить во главу угла «революционное творчество народных масс».

«Руководители на местах, к сожалению, часто предпочитают кабинетную работу, пользы от которой или никакой, или очень мало, особенно если не достучаться до соответствующих руководителей», - констатирует глава Российского государства. В самом деле, отечественная история начала ХХ в. дала нам предметный урок по поводу того, к чему может привести такое разочарование в эффективности власти.

Помимо внутриполитического измерения, агрессивная ксенофобия имеет далеко идущие международные последствия для нашей страны. Она снижает шансы России на продвижение ее национальных интересов за рубежом. Любые расистские действия, откровенные погромы рассматриваются среди соседей РФ, как угроза не только для определенных этнических групп, но и для безопасности их стран.

Националистические провокации создают негативный имидж России как центра евразийской интеграции. Они заставляют политические круги постсоветских республик искать альтернативы Москве на путях европейской интеграции.

Так, в украинских политических кругах в качестве аргументов против вступления в Таможенный Союз выдвигаются две прямо противоположные причины.

Во-первых, это боязнь оказаться в одном пространстве с республиками Северного Кавказа (у Украины есть свой собственный опыт межэтнических столкновений, таких, как Марганецкий погром в 2009 г.). Во-вторых, это наличие ксенофобских настроений в российском «ядре» и опасения по поводу дискриминации собственных граждан. Руководство же стран Центральной Азии опасается введения виз для въезда в Россию: эта тема в 2013 г. вышла на первый план в выступлениях и инициативах радикальных националистов. Российская власть такие подходы категорически не поддерживает. Показательной в этом плане стала оценка Владимира Путина, прозвучавшая на заседании Совета по межнациональным отношениям в Уфе (Башкортостан): «Если мы его (визовый режим.- авт.) введем, будет лучше или нет? Тоже проблемный вопрос. Коррупция может переместиться с рынков на границу». Однако сами дискуссии на эту тему провоцируют алармистские настроения, которые отнюдь не способствуют продвижению российских интересов в регионе стратегической важности (в особенности после переформатирования натовской операции в Афганистане в 2014 г.).

Нередко страхи по поводу русского национализма в соседних странах СНГ искусственно раздуваются в угоду конъюнктуре и недобросовестно используются в политической конкуренции. Однако какие бы преувеличения не делались оппонентами и критиками России, данный фактор нельзя игнорировать. Более того, чтобы такие приоритетные проекты, как Таможенный и Евразийский союз, смогли заработать эффективно, ксенофобские вызовы следует до предела минимизировать.

С одной стороны, 2013 г. трудно рассматривать в качестве нового рубежа, если говорить о формах и проявлениях агрессивной ксенофобии. Многие тренды (такие, как формирование «нового национализма», сочетающего демократическую и даже правозащитную риторику с идеями этнической исключительности, смычка т.н. «несистемной оппозиции» и радикальных националистов) зародились и развивались в предыдущие годы. Не новой является и непоследовательная политика официальных властей, правоохранительных структур и партийно-политических групп, считающихся системными, то есть представленными в высшем законодательном органе страны. И ранее статусные политики (депутаты ведущих фракций Государственной Думы) позволяли себе заявления ксенофобского характера. В этом плане антикавказские призывы вице-спикера Госдумы и лидера Либерально-демократической партии (ЛДПР) Владимира Жириновского, озвученные им во время телевизионного шоу Владимира Соловьева «Поединок» (26 октября 2013 г.) отличались от его предыдущих заявлений разве что степенью радикализма.

Полемизируя с известным журналистом Максимом Шевченко, Жириновский призвал к ограничению рождаемости в республиках Северного Кавказа (посредством введения штрафа за третьего ребенка) и ограждению региона «колючей проволокой».

В то же самое время отсутствие неких прорывных инноваций в политических технологиях радикальных националистов и экстремистов или в сфере противодействия крайним формам этнической нетерпимости не сделало ксенофобскую угрозу менее опасной. При этом 2013 г. обострил некоторые тренды, обозначившиеся ранее.

Ситуация на Северном Кавказе по-прежнему остается одной из самых острых дискуссионных тем в российском экспертном сообществе, а также в работах зарубежных авторов по проблемам России и постсоветского пространства.

Какова цена Северного Кавказа для РФ? Не только и не столько материальная, но и политическая. Усиливает или ослабляет страну нахождение проблемного региона в ее составе? Добавляет ли Северный Кавказ новые возможности России в ее международной политике? В какой степени государство может доверять северокавказским региональным элитам и готовы ли жители Москвы и других центральных территорий страны воспринимать выходцев из республик турбулентного региона в качестве своих сограждан, а не «чужаков»? Нужно ли «кормить Кавказ», поддерживая дотационные субъекты Юга России? И не только кормить, но и призывать оттуда солдат в вооруженные силы страны, привлекать управленческие, научные кадры, студентов и аспирантов, взаимодействовать с местным бизнесом? Вот круг вопросов, которые в течение 2013 г. неизменно оказывались в фокусе «северокавказской» повестки дня, в которой ксенофобские проявления с разных сторон играли значительную роль.

Если 2011 г. можно определить как год, прошедший под «знаком Манежной площади», то в 2013 г. двумя ключевыми событиями стали выборы мэра российской столицы (которые многими воспринимаются, как своеобразная тренировка перед общенациональными выборными кампаниями) и инциденты в московском районе Бирюлево Западное (Южный административный округ Москвы) 13 октября 2013 г. Бирюлевские беспорядки стали самыми массовыми в России за последние годы. В ходе их подавления полицией было задержано около 400 (!) человек.

Первое событие обнаружило растущий запрос на мигрантофобскую риторику среди российских политиков. При этом оппозиционный спектр в намного большей степени обращается к данной тематике, включая и представителей либеральных партий (кандидат от партии «Яблоко» Сергей Митрохин). Между тем, «серебряный призер» московских городских выборов (он набрал более 27% голосов избирателей), оппозиционный блоггер Алексей Навальный сделал борьбу с миграцией едва ли не стержнем своей кампании. В ходе предвыборной борьбы Навальный активно эксплуатировал такую тему, как введение визового режима со странами Центральной Азии и Закавказья. Несмотря на откровенный популизм с ксенофобным оттенком, продемонстрированный кампанией Навального, он получил информационную и моральную поддержку со стороны многих представителей либеральной интеллигенции, которые традиционно выражали свое неприятие различных форм этнического национализма.

Если же говорить о бирюлевском инциденте, то он высветил две фундаментальные проблемы. Во-первых, многие участники погромов (а также люди, выражавшие им активное или пассивное сочувствие в ходе опросов, интервью, высказываниях в блогах и социальных сетях) продемонстрировали, что не делают никакой разницы между иностранными гражданами и иммигрантами из постсоветских стран и представителями республик Северного Кавказа, обладающими гражданством РФ. Во-вторых, погром имел негативные внешнеполитические последствия. Остроты ситуации также добавили не вполне качественные действия российских властей по урегулированию ситуации (этнический азербайджанец Орхан Зейналов, подозреваемый в убийстве Егора Щербакова в Бирюлево, был демонстративно избит полицией в момент задержания, когда он даже не сопротивлялся, а затем доставлен к главе МВД РФ). Отметим, что ранее Москва и Баку существенно поправили положение дел в двусторонних отношениях, свидетельством чему стал визит Владимира Путина в Азербайджан, а также его поддержка Ильхама Алиева во время президентской кампании (октябрь 2013 г.).

Однако закреплению позитивных тенденций в российско-азербайджанских отношениях помешал бирюлевский инцидент. Не отреагировать на него официальный Баку не мог: были сделаны жесткие заявления со стороны посла Азербайджана в Москве и МИД прикаспийской республики.

В случае с Арменией на фоне жесткой конкуренции между двумя интеграционными проектами (Таможенный Союз или Ассоциативные отношения с ЕС) инцидент с водителем Грачьей Арутюняном, протаранившим под Подольском автобус, в результате чего погибли 18 человек, также сыграл неоднозначную роль. При этом армянские СМИ и эксперты возмущались не фактом наказания правонарушителя (что как раз не вызывало протеста), а унижением человеческого достоинства водителя: его привели в зал суда в женском халате и в тапочках. Таким образом, проблемы ксенофобии в гораздо большей степени стали внешнеполитическим сюжетом, значение которого будет только увеличиваться по мере продвижения по пути к евразийской интеграции.

Высшая власть России признает опасность, исходящую от радикальных националистов, а также от «системных политиков», эксплуатирующих национальную тему. Так, 6 ноября 2013 г. Президент России Владимир Путин упрекнул экстравагантного руководителя ЛДПР в ущемлении фундаментальных интересов страны и посоветовал не использовать антикавказские лозунги для повышения популярности у потенциальных избирателей. Глава государства также посоветовал сосредоточиться на уважении законов, обычаев и культуры страны. 11 декабря 2013 г. думская комиссия по этике вынесла Владимиру Жириновскому предупреждение о недопустимости националистической риторики.

19 ноября 2013 г. Владимир Путин на церемонии представления высших офицеров МВД РФ специально обозначил такой приоритет в работе правоохранительных структур, как противостояние экстремистской деятельности. «Надо жестче действовать против любых проявлений экстремизма, широко внедрять новые оперативные технологии для обеспечения порядка в общественных местах, на улицах наших городов», - резюмировал глава государства. По его словам, от этого во многом «зависит состояние предпринимательского и инвестиционного климата в нашей стране, что чрезвычайно важно».

В ноябре 2013 г. Россия представила в Генеральную Ассамблею ООН обновленную версию резолюции против героизации нацизма. Соавторами этого документа стали 40 государств, но решающую роль сыграла именно Российская Федерация. По словам заместителя постоянного представителя РФ при ООН Григория Лукьянцева, события Второй мировой войны «не поддаются переоценке, их кощунственно отрицать или принижать их значение». По сравнению с документом 2012 г., в обновленный текст были внесены некоторые изменения, касающиеся осуждения коллаборационистов, помогавших СС в организации массовых акций уничтожения. В нем также содержался призыв к государствам-членам «учитывать положения данной резолюции в рамках прохождения процедуры Универсального периодического обзора в Совете ООН по правам человека». Резолюция в итоге была утверждена поддержкой в 126 голосов (в 2012 г. прежний документ получил поддержку 120 стран-членов ООН).

Однако нередки случаи, когда сами представители власти, как федеральной, так и региональной, вольно или невольно высказывают ксенофобские взгляды или своей пассивностью способствуют ее укоренению среди населения.

В отношении ксенофобии сохраняется и довольно размытая (местами эклектичная) общественная позиция. В 2013 г. эта тенденция снова выпукло обозначилась: социологи фиксируют всплеск национализма, антикавказских и в целом антимигрантских настроений. Так, в соответствии с опросом Левада-центра, проведенным в октябре 2013 г., 52% опрошенных респондентов так или иначе чувствуют на себе враждебность со стороны приезжих, а 59% сами испытывают ее по отношению к мигрантам (48% и 50% в 2012 г., 45% и 46% в 2011 г.). 54% респондентов считают, что на территории России следует ограничить проживание кавказцев (42% в 2012 г., 39% в 2011 г.), 66% положительно относятся к лозунгу «Россия для русских» (56% в 2012 г., 59% в 2011г.). 71% опрошенных респондентов хотят перестать «кормить Кавказ» (в мае того же года - 55%, в ноябре 2012 г. - 64%, в январе 2012 г. - 57%). При этом 62% респондентов выразили мнение, что сейчас в России возможны массовые кровопролитные столкновения на национальной почве (по 39% в ноябре 2011 г. и в октябре 2008 г.).

Стоит также отметить растущую популярность «русских маршей». Если в первые годы проведения маршей их сторонники были в меньшинстве (14% в 2006 г. и 17% в 2007 г.), то в 2011 г. соотношение осуждающих и поддерживающих акции почти сравнялось (соответственно, 26% и 30%). За два года число сторонников выросло в полтора раза, и к осени 2013 г. они оказались в относительном большинстве - 40% (против всего лишь 26%).

При этом, согласно опросу Левада-центра (конец октября 2013 г.), 43 % опрошенных назвали главной причиной бирюлевских инцидентов «коррумпированность правоохранительных органов и местных властей, «крышующих» нелегальную миграцию», и только 41% - «вызывающее поведение мигрантов». Таким образом, речь идет о более сложном восприятии реальности, не сводимом к одному лишь неприятию «чужаков». Негативное отношение вызывают не только (и даже не столько) мигранты, сколько власти, готовые пользоваться неопределенным правовым статусом приезжих и извлекать из этого выгоду. Это же показывает склонность общества к простым решениям (отождествление социальных и экономических проблем с некими внешними происками и деятельностью чужаков), неустойчивость взглядов, чем могут воспользоваться и националисты.

Свой вклад в укрепление различных ксенофобских настроений вносит и нестабильность экономического развития. Так, в декабре 2013 г. был зафиксирован уровень безработицы в 5,3% (около 4 млн. человек). И хотя этот показатель считается самым низким за последнее десятилетие, нельзя не заметить, что в отдельные месяцы он превосходил показатели 2012 г. (январь, февраль, март). При этом безработица крайне неравномерно распределена по территории страны. Самый высокий уровень (13,3%) отмечен в Северо-Кавказском Федеральном округе (включая Чеченскую Республику - 27,9%, Ингушетию - 45,5%). Это заставляет выходцев из северокавказских республик покидать свои регионы в поисках лучшей жизни. Однако без качественного контроля над внутренней миграцией (создание рабочих мест, предоставление образовательных возможностей, профилактика межэтнических противоречий, информационно-разъяснительная работа с местным населением) данный процесс, среди прочего, провоцирует настороженное и враждебное отношение к мигрантам.

Нельзя обойти стороной и ситуацию на Северном Кавказе. Хотя в 2013 г. общее число жертв вооруженного конфликта на Северном Кавказе сократилось по сравнению с предыдущим годом на 239 человек (на 19,5%), вооруженное насилие по-прежнему оставалось важным фактором региональной повестки дня. Произошло снижение на 24,4% числа погибших (с 700 человек в 2012 г. до 529 человек в 2013 г.), и на 13% - получивших ранения (с 525 человек до 457 человек, соответственно). Однако на общем фоне снижения числа жертв выросли потери среди мирного населения.

При этом Северный Кавказ по-прежнему распространял нестабильность за пределы самого региона. В июле 2013 г. лидер диверсионно-террористического подполья (т.н. «Эмирата Кавказ») Доку Умаров выступил с видеообращением, в котором призывал своих единомышленников на Кавказе и в Поволжье сорвать проведение Олимпийских игр в Сочи. Он отменил т.н. «мораторий» на проведение терактов против гражданских лиц и объектов на территории России, установленный в феврале 2012 г. Между тем, в реальности «мораторий» выглядел как не более чем пропагандистский шаг, призванный на фоне усиления противоречий между Москвой и Вашингтоном (после парламентских выборов 2001 г. и президентской кампании 2012 гг., а также возвращения Владимира Путина в кресло главы государства) изменить имидж «Эмирата»: жертвами терактов и диверсий после объявленного «моратория» становились и гражданские лица. Только в последнем квартале 2012 г. таковых было 22 человека, включая ректора сельскохозяйственного института из Кабардино-Балкарии (КБР) Бориса Жерукова, журналиста ВГРК КБР Казбека Геккиева, а также ряд религиозных деятелей, практиков «альтернативной медицины» и бизнесменов.

В октябре 2013 г. террористкой-смертницей Наидой Асияловой из Дагестана был совершен подрыв автобуса в Волгограде (6 человек погибли, 37 человек получили ранения). В канун Нового года в том же Волгограде произошло два террористических акта (общее количество погибших - 34 человек, раненых - 70), к которым, судя по всему, причастны члены дагестанского подполья. Все эти факты способствовали укреплению представлений о Северном Кавказе, как об опасном регионе и едва ли не чуждом для России. Эти представления распространялись и на выходцев оттуда (хотя всякие обобщения и попытки введения коллективной этнической ответственности представляют большую опасность для единства и целостности страны).

Однако этими опасениями и недовольством пытаются воспользоваться и радикальные националисты, не брезгующие откровенной ксенофобией. Опасность их вовлечения в протестные действия носит двоякий характер. С одной стороны, они отрезают пути для нормального диалога с властями, а с другой - позволяют наиболее консервативным элементам правящей бюрократии блокировать такой диалог, ссылаясь при этом на невозможность общения с экстремистами. Заметим при этом, что в протестные действия активнее включается молодежь, социализировавшаяся в условиях 2000-х гг., с характерным для этого периода ростом ксенофобских настроений. Во многом такие настроения были спровоцированы реакцией на распад СССР, сложными и противоречивыми рыночными реформами, социальным расслоением, ксенофобией по отношению к русским и к гражданам Российской Федерации в странах СНГ и Балтии. Не секрет, что и многочисленные чиновники, и представители правоохранительных структур отнюдь не пытаются преодолеть имеющиеся проблемы (о чем справедливо говорил и Президент Владимир Путина), чем также подталкивают радикальные настроения.

Таким образом, важность изучения агрессивной ксенофобии и прогнозирования ее дальнейшей динамики представляется крайне важной и политически актуальной задачей (как для внутреннего развития, так и для внешнеполитического позиционирования России).

В настоящем докладе предполагается рассмотреть различные проявления агрессивной ксенофобии в 2013 г. Среди них будут проанализированы массовые акции (митинги, шествия, пикеты), инциденты (убийства, погромные действия на этнической почве), информационное продвижение экстремистских воззрений (публикации статей, книг, рецензий, презентации и лекции), высказывания представителей властных и правоохранительных структур, призванных, в соответствии со своим служебным долгом, противодействовать тем, кто сеет национальную и религиозную рознь. Представляется необходимым и рассмотрение ответных антиэкстремистских действий власти - в первую очередь, для понимания степени их эффективности. Большее внимание (по сравнению с предыдущими ежегодными докладами) будет уделено рассмотрению северокавказской проблемы не как проблемы отдельного региона России, а как части общероссийского национального дискурса. В значительной степени именно эта тема сегодня является наиболее важной в обсуждении перспектив сохранения единства и целостности страны, а также народов, ее населяющих. В конечном итоге, от ее решения зависит успешность проекта «многонациональный народ Российской Федерации».

В конце доклада выдвигаются практические рекомендации для органов власти и управления на федеральном и региональном уровне, а также для неправительственных структур, заинтересованных в минимизации ксенофобской угрозы.

Северный Кавказ - главный нерв российской национальной политики

Наиболее яркими демонстрациями агрессивной ксенофобии в 2013 г. стали акции, в той или иной степени связанные с Северным Кавказом. Наряду с ними выделяются акции против мигрантов (выходцев из стран Центральной Азии и Южного Кавказа). Однако в случае с северокавказскими республиками речь идет о едином российском политико-правовом и гражданском пространстве. При этом, согласно многим социологическим исследованиям, выходцы из центральных регионов страны не готовы видеть в кавказцах своих сограждан. Так, согласно опросу «Левада-Центра» (октябрь 2013 г.), на вопрос о том, представителям каких категорий следует ограничить проживание в России, 54% опрошенных заявили о выходцах с Кавказа. Этот показатель опередил уровень недоверия к китайцам и выходцам из республик Средней Азии (45%). В августе того же года недоверие к кавказцам высказали 42% опрошенных (37% - к китайцам, 35% - к гражданам стран Средней Азии). В этой связи нам представляется крайне важным подробнее остановиться именно на проблематике антикавказских настроений.

К числу наиболее значимых выступлений года можно отнести массовые акции в г. Пугачев (Саратовская обл.) в июле 2013 г. Причиной их стал инцидент с участием этнического чеченца Али Назирова и местного жителя Руслана Маржанова, который умер от полученных ран. Это преступление всколыхнуло население города. Вечером 7 июля на городской площади произошел стихийный митинг, участники которого направились в северо-западный микрорайон Пугачева, где проживают уроженцы Чечни. В результате завязалась массовая драка, в которой приняли участие несколько сотен человек. На следующий день около администрации Пугачевского района вновь собрался несанкционированный митинг, на котором властям было выставлено требование выселить всех лиц «кавказской национальности» из города. В тот же день около 350 человек перекрыли межрегиональную автотрассу Саратов - Самара.

В ночь с 20 на 21 сентября 2013 г. произошла перестрелка в Санкт-Петербурге (на улице Ломоносова). И хотя изначально конфликт возник на бытовой почве, он быстро принял этническую окраску. Инцидент вызвал широкий общественный резонанс. На следующий день в городе прошла несанкционированная акция протеста против этнотеррора, организованная Николаем Бондариком.

7 декабря 2013 г. прошли массовые беспорядки в г. Арзамас (Нижегородская обл.), поводом для которых послужило убийство местного жителя Александра Слакаева. Имели место погромы магазинов и кафе, принадлежащих приезжим. И хотя первоначально обвинения выдвигались против армян, впоследствии получила развитие и общекавказская тема. Местными жителями был организован «Народный сход», на котором выдвигались требования закрыть все магазины и кафе в городе, принадлежащие кавказцам. 9 декабря на похоронах Слакаева присутствовало большое количество арзамасцев.

Схожим образом развивалась и ситуация в Бирюлево в октябре 2013 г. Жертвами беспорядков, начавшихся против нелегальных мигрантов, становились и выходцы из республик Северного Кавказа, то есть граждане РФ.

За последние три года идея «отделения» Ставропольского края от северокавказских республик (они все входят в один федеральный округ, столица которого располагается в Пятигорске) выходила на публичный уровень, как минимум, дважды. В 2010 г. был проведен интернет-опрос по поводу перехода Ставрополья в состав Южного федерального округа (ЮФО). Тогда число сторонников данной идеи достигло 10,5 тыс. человек). Эту идею озвучивали разные общественные организации края. Она была представлена и в ходе ставшего традиционным ноябрьского «Русского марша» в том же 2010 г., когда предлагалось переименовать край в Ставропольскую русскую республику. Идея об отделении края от Северного Кавказа поддерживалась и некоторыми «системными политиками», в частности, депутатом Госдумы Ильей Дроздовым.

В 2013 г. заставила говорить о себе партия «Новая сила». Эта политическая сила была создана в феврале 2012 г. Ее лидеры (наиболее ярким из них является профессор Валерий Соловей) позиционируют себя в качестве несистемных оппозиционеров, незапятнанных участием в постсоветской российской политике. И хотя на сегодняшний день эту партию трудно рассматривать как серьезную политическую силу, она довольно активна. Среди ее последних инициатив - акция по сбору подписей за введение визового режима со странами Центральной Азии и Южного Кавказа, а также кампания «Стоп, миграция!». На ставропольскую инициативу «Новой силы» следует обратить внимание по двум причинам.

Во-первых, партия активно и последовательно продвигает такой идеологический тренд, как «новый русский национализм». В чем его новизна? В отличие от предшествующих политиков, выступавших под лозунгами защиты русского народа и обеспечения ему преференций, «Новая сила» не отрицает ни демократии, ни федерализма. В выступлениях ее представителей и идеологов находится место и для правозащитной риторики. И хотя в программных пунктах «Новой силы» многие тезисы относительно представителей других этнических общностей и некоторых постсоветских республик сформулированы в целом корректно, в публичных выступлениях и акциях партии рефреном звучат ксенофобные оценки, тезисы о верховенстве этнических русских и жесткое противопоставление центральной России северокавказским субъектам страны. А как иначе объяснить использование таких словосочетаний, как «колонизация Ставрополья»? Кроме того, в одном «пакете» с предложением вывести Ставропольский край из состава СКФО «Новая сила» предлагает введение особого миграционного режима для жителей республик Северного Кавказа. При таком подходе речь де-факто идет о реализации на практике политики апартеида в отношении других групп российских же граждан.

Кампания 2013 г. под лозунгом «Ставрополье - не Кавказ» стала результатом попыток «Новой силы» организовать акцию во всероссийском масштабе. Особенно резонансным событием явилось проведение тематической массовой акции в Невинномысске 26 января, когда правоохранительными структурами было задержано 139 участников несанкционированного собрания. Остроты ситуации добавила недавняя драка (7 февраля) между представителями русской и ингушской молодежи, в которой ножевое ранение получил житель краевой столицы Максим Спасибов.

При этом ряд идей, активно защищаемых «новыми националистами», вводятся в публичный оборот и представителями исполнительной власти, и «системными» политиками, представляющими российский депутатский корпус. К экстравагантным высказываниям вице-спикера Государственной Думы и многолетнего лидера Либерально-демократической партии Владимира Жириновского все уже успели привыкнуть. Однако его призывы к ограничению рождаемости в республиках Северного Кавказа (посредством введения штрафа за третьего ребенка) и ограждению региона «колючей проволокой», высказанные в ходе телевизионного шоу Владимира Соловьева «Поединок» (26 октября 2013 г.), вызвали широкий общественно-политический резонанс и недовольство как северокавказских элит, так и правозащитников. Таким образом, идея отделения или, как минимум, обособления Северного Кавказа начинает рассматриваться «системными политиками», как потенциально привлекательная идея в работе с электоратом.

Не всегда на высоте положения оказываются и руководители регионов страны, позволяющие себе втягиваться в деструктивную полемику с националистическим оттенком. Ярким примером такой «дискуссии» стал обмен репликами между руководством Краснодарского края и Республики Дагестан. Непосредственным поводом для данного инцидента стало сожжение 28 октября 2013 г. флага Дагестана во время футбольного матча между махачкалинским клубом «Анжи» и краснодарской «Кубанью». После этого тогдашний дагестанский вице-премьер Гаджи Махачев (погиб в автокатастрофе в декабре 2013 г.) выступил с резким осуждением инцидента, обвинив всю молодежь и руководство края в национализме, а новый руководитель Дагестана Рамазан Абдулатипов подверг критике гимн края, усмотрев в нем проявления «межнациональной розни». Более того, он предложил депутатам Народного собрания республики подать иск в Конституционный суд РФ с просьбой проверить гимн Кубани на наличие в нем экстремистских призывов (фраза про «басурман») - хотя в самом гимне, сочиненном в начале ХХ в., «басурманами» именуются не народы Северного Кавказа, а османы. Со своей стороны, губернатор Краснодарского края Александр Ткачев назвал инцидент на стадионе «абсолютно аморальным, мерзким поступком и наглой провокацией», но при этом подверг критике политиков Дагестана: «Высказывания одного из чиновников Дагестана, который, по сути, всю Кубань обвинил в национализме, меня обеспокоили. Не надо двух хулиганов путать со всей молодежью края и с Кубанью вообще. Мы против любых проявлений национализма». Во время сессии парламента Дагестана (31 октября 2013 г.) депутаты обсудили кубанский гимн. По мнению председателя парламента Хизри Шихсаидова, слова гимна «о тебе здесь вспоминаючи, как о матери родной, на врага, на басурманина мы идем на смертный бой» имеют явный подтекст. При этом представители российского чиновничества и депутатского корпуса, применительно к жителям северокавказских республик, неизменно употребляют термин «диаспора», хотя обычно так называют землячество граждан одного государства на территории другой страны.

В последние годы критически снизился уровень участия республик Северного Кавказа в общероссийских процессах. Самый яркий показатель - служба в армии. За весь период после распада СССР так и не была решена проблема призыва из этого региона в ряды Вооруженных сил РФ. По оценкам Явнуса Джамбалаева, начальника отдела призыва призывного пункта Дагестана (самого крупного субъекта РФ на Северном Кавказе), до 31 декабря 2013 г. в Российскую армию должны быть призваны 1335 человек. Это в два раза больше, чем было призвано весной. Однако в ноябре к местам службы было отправлено две группы, включавшие всего 170 и 149 призывников, соответственно. И это притом, что Дагестан считается одним из самых «молодых» субъектов РФ. Средний возраст жителей республики, по разным оценкам, составляет 26-27 лет (т.е. фактически проходит по границе призывного возраста), а численность молодежи от 14 до 30 лет составляет 33 % от всего населения. Таким образом, «успехи» по количественному увеличению призыва выглядят более чем скромными. Они выглядят позитивно разве что в сравнении с показателями осени прошлого года, когда из самой крупной республики Северного Кавказа было призвано лишь 179 человек. При этом одним из аргументов, регулярно озвучиваемых в СМИ, становится тезис о невозможности совместного служения русских и кавказцев. Остроты ситуации добавляет то, что время от времени в информационном пространстве появляются публикации «утечек», «авторитетных мнений» или даже публичных позиций о прекращении призыва из республик Северного Кавказа. Между тем, отсутствие широких горизонтальных социальных связей (что обеспечивает и призывная армия, которая в кавказских условиях также минимизирует риски от высокой безработицы в молодежной среде) помогает укоренению этнических и региональных различий, а в конечном итоге росту и укоренению ксенофобии.

Ксенофобия и массовые акции радикальных националистов

На сегодняшний день уже можно говорить об определенных традициях, сложившихся в проведении массовых мероприятий националистического толка. Пожалуй, наиболее мощными в ряду таких мероприятий являются ежегодные «русские марши». Первый «русский марш» состоялся в 2005 г., через год после учреждения Дня народного единства (празднуется 4 ноября). Новый государственный праздник, посвященный событиям 1612 г. (известным в истории, как «Русская смута» или «Смутное время»), не получил достаточно четкого и внятного идеологического обоснования со стороны властей. Из-за этого националисты, представляющие различные группы и течения, попытались установить свою монополию на него, представить его, как день для выражения протестных настроений всего русского народа и даже «русского мира» (поскольку марши проводятся не только внутри России, но и в постсоветских странах).

2013 г. не стал в этом плане исключением. Под общим «зонтиком» «русского марша» прошли мероприятия в 49 городах России (в 2012 г. марши состоялись в 46 городах). «Марш» прошел под общим лозунгом «На пути к русскому национальному государству». Центральный Организационный Комитет «русского марша» из нескольких проектов выбрал и утвердил большинством голосов окончательный вариант своего манифеста, который получил название «14 слов Русского марша». Стоит отметить, что уже в первом же пункте этого документа организаторы акции потребовали «самозванца и его правительство, вместе с нелегитимной Государственной Думой - в отставку». В третьем пункте было обозначено требование отмены всего антиэкстремистского законодательства. Десятый пункт «манифеста» требовал «национально-пропорционального представительства в органах власти», а одиннадцатый - прекращения «выплаты дани Кавказу». В финальном, четырнадцатом пункте содержались призывы к введению визового режима «со странами Азии и Закавказья, отмену планов раздачи гражданства жителям этих стран, 10-летние принудительные работы за нелегальную иммиграцию. Нулевая толерантность к этническим преступным группировкам».

Самыми масштабными были акции в Москве. В «русском марше» в районе Люблино приняли участие 6 тыс. человек. По составу участников акция была разношерстной, в ней участвовали как представители различных общественных объединений националистического толка («Русские», «Русские пробежки», «Союз православных хоругвеносцев»), так и болельщики футбольных клубов и ветераны частей и подразделений Российской армии (главным образом, десантники). В акции приняли участие такие деятели националистического движения, как Александр Белов (Поткин), Дмитрий Демушкин, Константин Крылов, Владимир Тор, Александр Севастьянов и ряд других. Участники марша скандировали расистские лозунги (некоторые были с использованием нецензурной лексики). Были попытки «творческого заимствования» лозунгов украинских националистов, в которых негативные коннотации по адресу «москалей» заменялись отрицательными образами кавказцев («Кто не прыгает, тот хач!»). По данным ГУВД Москвы, около 30 человек были задержаны за демонстрацию нацистской символики и нацистского приветствия. Участники акции спровоцировали драку с уроженцами Кавказа у метро «Люблино». Помимо люблинского марша, прошли менее людные акции у метро «Октябрьское поле» (500-600 человек) и на Пушкинской площади, где митинг провели сторонники Владимира Жириновского (попытка «системной партии» использовать в своих интересах ультранационалистическую риторику).

В Санкт-Петербурге марш в этом году был переименован из «русского» в «патриотический» по требованию организатора - партии «Родина». Помимо основного, согласованного, марша, в городе состоялось также еще несколько несогласованных акций. Всего в день «Русского марша» в Москве и Санкт-Петербурге пострадали 8 человек.

В нескольких городах «марш» не был согласован (Казань, Кемерово, Краснодар, Ростов-на-Дону, Сыктывкар, Южно-Сахалинск), хотя попытки проведения акций были все равно предприняты. В Липецке «марш» провели впервые (собрал всего 60 человек). В Калининграде прошло две акции: одна - традиционный «Русский марш», а вторая - «Царский русский марш», который состоялся на день раньше - 3 ноября. В отличие от других городов, «Русский марш» в Ярославле состоялся 3, а не 4 ноября. Там на митинге перед собравшимися участниками выступил бывший мэр Ростова Великого, глава департамента территориального развития в правительстве Ярославской области Юрий Бойко. В Республике Коми националистов из организации «Рубеж Севера» поддержал «Зырянский Союз» - общественно-политическое движение, ставящее своей целью возрождение и сохранение коми-культуры и самобытности коми-народа. Движение было основано в феврале 2012 г. коми-интеллигенцией, поддерживающей националистические и социал-популистские взгляды (лидеры «Союза» требуют также защиты «обездоленного» народа).

По оценке организаторов «марша», они достигли определенных успехов в своем позиционировании в качестве представителей реальной народной оппозиции: националисты заявили о себе, как о «третьей силе», которая не представляет ни власть, ни либеральный оппозиционный спектр. «Русские показали, что не дадут Путину и его банде ввести государственную монополию на националистическую риторику, чтобы близкими народу лозунгами скрыть и отвлечь внимание от своей фактической деятельности», - резюмировали организаторы «марша». В 2013 г. у «русского марша» появился свой гимн (им стал марш Дроздовского полка).

Впрочем, «русский марш» - не единственная попытка сформировать традиции массовых ксенофобских выступлений. В 2013 г. были продолжены ранее апробированные форматы («русские пробежки») или новые «креативные» практики («русские велопробежки»). Крайне агрессивной формой активности националистов являются т.н. рейды (они направлены против торговцев «неславянского» происхождения на рынках, торговых точках, общественных местах); при этом делаются попытки подмены собой власти и правоохранительных структур. Ярким примером является июльская попытка активистов движений «Светлая Русь» и «Щит Москвы» принять участие в спецоперации «Заслон-1», в ходе которой проверялись документы у «подозрительных лиц». 8 ноября стало известно об инициативе казачества Москвы по участию в проверке овощебаз и рынков Юго-восточного административного округа совместно с районными депутатами и народными дружинниками. Задачами подобных «рейдов» является проверка соблюдения санитарных норм, правил пожарной безопасности и, главным образом, выявление нелегальных трудовых мигрантов.

Особо следует отметить акции русских националистов в республиках в составе РФ. Самыми значимыми выступлениями такого рода стали акции в Татарстане. Их отличительной особенностью является присутствие общегражданских лозунгов наряду с националистической риторикой. Участники акций такого рода осуждают республиканские этнократии за создание преференций для представителей «титульного этноса». 17 ноября 2013 г. в Казани состоялся «Русский марш за русский язык». По словам организаторов, в шествии, кроме некоторых жителей города, приняли участие организаторы «Русского марша» из Ульяновска и Уфы, представители Национально-демократической партии Москвы. Основным требованием активистов было преподавание русского языка в школах Татарстана в полном объеме, однако звучали также и призывы к уравнению в правах русского и татарского населения, «уничтожения этнического анклава на территории России».

27 ноября оргкомитет марша повторно обратился к властям республики и РФ с резолюцией, в которой потребовал перестать игнорировать проблемы местного русского населения, обеспечить господдержку традиционной русской культуры, а также прекратить использование православных храмов в качестве музеев и халялизацию питания русских детей в государственных учреждениях. В итоге налицо противостояние нескольких националистических дискурсов, что со всей очевидностью ставит вопрос об активизации федерального центра по продвижению проекта общегражданской российской идентичности.

Политическое позиционирование радикальных националистов: новые тренды в отношениях с «несистемной оппозицией» и попытки партийного строительства

После того, как в декабре 2011 г. в России прошли парламентские выборы, и в преддверии президентской кампании 2012 г. заметно активизировалась общественно-политическая деятельность не только «системных партий», но и политических сил, оказавшихся за бортом Государственной Думы. Болотная площадь и Болотная набережная Москвы стали местом проведения нескольких митингов «За честные выборы» в 2011- 2012 гг. По названию места этих акций политические аналитики, политики и журналисты стали говорить о «феномене Болотной площади», т.е. протестном движении, объединившем в себе представителей разных идеологических сегментов (от социал-демократов и либералов до русских националистов). В 2012 г. состоялось немало акций и форумов, на которых «несистемные политики» оказывались в одной компании с представителями крайних националистических сил, для которых ксенофобия является не только инструментом, но и стратегической целью.

Однако уже с конца 2012 г. националистические структуры перестали концентрироваться на своем участии в деятельности «несистемных» объединений. В 2013 г. этот тренд продолжился: националисты переключили свою активность не на коалиционные усилия, а на собственные устремления. В течение всего года националисты сократили свое присутствие на общих протестных акциях (митинги, собрания). И в комментариях относительно итогов «русского марша» его организаторы довольно жестко противопоставили себя Алексею Навальному и «навальнистам». О себе они стали говорить, как о «третьей силе» (в иных вариантах «новой силе»), которой либеральные попутчики уже не очень нужны. И это притом, что сам оппозиционный блоггер и экс-претендент на пост мэра Москвы, хотя и не принял участие в «марше» лично, выступил с поддержкой самой идеи такой акции. В то же время Навальный заявил, что «русский марш» не оправдал его надежд, поскольку не превратился за несколько лет в собрание «нормальных консервативно настроенных граждан». Впрочем, многим единомышленникам оппозиционного блоггера его позиция показалась недостаточно последовательной. Так известный писатель Борис Акунин (Григорий Чхартишвили) заявил, что «ошибался, полагая, что националистическая чушь была для Алексея Навального юношеским недугом, которым он уже отболел. Не отболел. А это означает (во всяком случае, для меня), что до политика общероссийского уровня этот человек еще не вырос. Может быть, со временем. Способности у него для этого имеются, но одних способностей тут недостаточно. Извините, что приходится повторять азбучные истины, но в стране, где живет много наций, любое политическое движение с этническим уклоном чревато погромами, а то и распадом страны».

При этом в 2013 г. у националистов и у представителей «несистемной оппозиции» (а также известных деятелей либерального крыла российской оппозиции) обозначился пункт консенсуса. Им стал вопрос о введении визового режима со странами Центральной Азии и Южного Кавказа. Так, националисты смогли провести в Координационном совете оппозиции (КСО) соответствующую резолюцию: этот вопрос вынесли на голосование Николай Бондарик, Илья Константинов, Константин Крылов, Владимир Тор и Владислав Наганов. И КСО без единого голоса «против» поддержал идею отмены безвизового режима.

В принятой резолюции говорилось, что безвизовый въезд подрывает рынок труда в России, что существование на полурабских условиях вынуждает многих мигрантов пополнять ряды криминалитета, что мигранты становятся жертвой пропаганды радикального исламизма, и что все это мешает России ввести безвизовый въезд со странами Европейского Союза. При этом авторы проекта резолюции ни единым словом не обмолвились о стратегии миграционной политики, оппозиционной подходам правительства. Ни цели, ни задачи такой политики не были обозначены даже пунктирно. Без ответа остались вопросы о миграционных приоритетах (количественных и качественных), об увязке вопроса с внешней политикой РФ. В итоге популизм взял верх над прагматизмом и содержательностью. Для националистов в Совете это голосование стало важной и политически значимой победой.

Эту же идею озвучивали и такие известные деятели, как Владимир Милов. Так, по словам Милова, «никакой апокалипсической картины от введения виз не будет, а аргумент «визы ничего не дадут» не работает - дадут, и еще как». Хотя в ходе избирательной кампании Алексея Навального за пост мэра Москвы его критический пафос был обращен либо на второстепенные, либо на общие вопросы (популистские обвинения в тотальной коррупции), мигрантофобия стала его важнейшей составляющей частью. Уже после выборов борьба за введение виз продолжилась и стала едва ли не отличительной чертой Навального-политика. На сайте «Российской общественной инициативы» было организовано голосование за поддержку такой инициативы. При этом Владимир Путин оценивался там как главный поборник сохранения безвизового режима, а потому и противник якобы истинных национальных интересов граждан РФ. Один из сторонников оппозиционного блоггера красноречиво выразил свое отношение к такой программе: «Навальный - просто молодчина. Настоящий национальный политик именно так и должен был отреагировать на сложившуюся ситуацию. Требование введения визового режима со Средней Азией и Закавказьем должно стать одним из главных и ключевых требований оппозиции, одним из главных ее программных пунктов, и одной из главных линий беспощадной критики действующего режима и лично Путина. Это станет залогом ее (оппозиции) будущей победы». При этом крайние русские этнические националисты с помощью массовых акций по поводу «визового вопроса» смогли привлечь внимание СМИ к себе, отказавшись от координации с Навальным, который им представляется недостаточно радикальным.

Таким образом, в 2013 г. неестественный и ситуативный альянс националистов и либералов дал серьезные трещины. Ни у Навального и его сторонников не получилось возглавить русское националистическое движение, ни у радикальных националистов не появился интерес к эволюции в сторону «раскрученного» оппозиционера. Идея «третьей силы» все отчетливее овладевает умами русских «наци», которые, однако, не добились значительных успехов в деле партийной консолидации.

Объединение «Русские» так почти и не продвинулось на этом пути и к тому же претерпело раскол, Национально-демократической партии (НДП) Константина Крылова и «Новой силе» Валерия Соловья было в регистрации отказано, партия «За нашу Родину» регистрации лишилась. Некоторую активность продолжает развивать партия «Родина». И если судить по ее ноябрьской акции в Санкт-Петербурге, то она даже готова убрать из своей публичной деятельности раздражающие власти формулировки («русский марш» был заменен на «патриотический»). Если же говорить про Российский общенародный союз (РОС), то он продолжает следовать «старому национализму», который обходится без апелляций к правам человека и демократической риторике.

Преступления и инциденты на почве агрессивной ксенофобии

Инциденты и преступления на почве агрессивной ксенофобии, как правило, разнообразны. В некоторых случаях они могут иметь политическую основу, но ксенофобию невозможно ограничить одним лишь политическим форматом. Зачастую враждебные действия к представителям других этнических общностей не мотивированы какими-то высокими целями: это могут быть проявления хулиганства, вандализма. Нередко за ними стоят отрицательные стереотипы массового сознания, невоспитанность, неуважение к традициям и вере другого, отсутствие толерантности. Как бы то ни было, а инциденты и преступления, спровоцированные ксенофобией, формируют негативный общественный фон, который порождает нетерпимость и, в конечном счете, этнические конфликты. В рамках одного доклада невозможно описать все случаи ксенофобского поведения и преступлений, совершенных в 2013 г. на национальной почве. Мы приводим лишь наиболее трагические события, получившие широкое освещение в СМИ и в некоторых случаях вызвавшие общественный резонанс.

За 2013 г. 25 человек погибли и не менее 180 человек были ранены в результате националистически мотивированных нападений. При этом жертвами насилия становились и знаковые персоны, такие, как вице-президент Федерации мигрантов России Маис Мурдала-оглы Курбанов, который 12 ноября был ранен из огнестрельного оружия неизвестными лицами у его дома в Новокосино.

Помимо этнического измерения, нападения имеют и адресатов по религиозному принципу. Жертвами насилия становились представители различных протестантских деноминаций («пятидесятники», «Свидетели Иеговы»), а также мусульмане.
Географические рамки ксенофобского насилия по сравнению с 2012 и 2011 гг. не претерпели радикальных изменений. Случаи такого рода были отмечены в 27 регионах страны, то есть практически на одной четвертой части РФ. На первом месте по числу криминальных инцидентов находится Москва. Далее за ней следуют Московская область, Санкт-Петербург, Краснодарский край, Воронежская, Калужская и Рязанская области и Республика Коми.

Как правило, представители правозащитных структур фиксируют внимание на инцидентах с участием праворадикальных активистов и сочувствующих русским националистам. Однако ксенофобское насилие в 2013 г. проявлялось и со стороны представителей этнических меньшинств. 15 ноября группа представителей этнических меньшинств, предположительно выходцев с Кавказа, подвергла двух хабаровских подростков издевательствам, избиению и унижению. В том же месяце имели место поджоги двух православных храмов в Татарстане (эти акции были проведены чистопольскими исламистами).

30 ноября 2013 г. на сайте Духовного управления мусульман (ДУМ) республики было опубликовано совместное заявление его муфтия Камиля Самигуллина и митрополита Казанского и татарстанского Анастасия. В нем содержались осуждение любых попыток «нарушить добрые межконфессиональные отношения» и призыв к жителям Татарстана сплотиться в борьбе с подобными проявлениями религиозного радикализма и бездуховности.

Новосибирский трибунал 12 ноября 2013 г. приговорил к трем с половиной годам заключения и штрафу в размере 180 тыс. руб. лейтенанта Мурада Джаббарова за разжигание ненависти к русским, цыганам и евреям. В частности, Джаббаров демонстрировал сослуживцам видеоматериал, включенный в список экстремистских.

Естественно, описанные выше инциденты никоим образом не оправдывают ксенофобские акции со стороны представителей русского большинства. Однако в данном случае следует отметить, что само ксенофобское насилие представляет собой более сложное явление.

В 2013 г. были предприняты попытки использования т.н. «кондопогской технологии» - превращения бытового конфликта в межэтническое противоборство с возможностью его дальнейшего «разогревания». Наиболее ярким примером подобной тактики стал т.н. «народный сход» в Среднеуральске, где 23 июня 2013 г. участники акции потребовали от мэра выселить из города всех уроженцев Таджикистана - непосредственным поводом для этого стал бытовой конфликт в местном общежитии. Сход продолжался около полутора часов. После того, как мэр города и представители УФМС в Верхнепышминском районе заявили, что у них нет полномочий по выселению мигрантов, были предприняты попытки самостоятельной организации выселения. Однако, не будучи массово поддержанной, эта попытка не привела к каким-то заметным негативным результатам.

Убийство боксера Ивана Климова в Омске 23 ноября 2013 г. спровоцировало несколько народных сходов. Ситуацию подогрел сюжет об этом инциденте в известной ТВ-программе Андрея Малахова «Пусть говорят» (обсуждалась тема причастности к трагедии цыганской банды, занимавшейся торговлей наркотиками).

Реакция властей: позитивные установки и непоследовательность

Отношение властных структур федерального и регионального уровня к ксенофобии на протяжении всего 2013 г. можно охарактеризовать, как противоречивое. С одной стороны, налицо неприятие экстремистских практик, понимание тех угроз, которые исходят от националистических структур, и стремление выработать комплекс мер по профилактике и предотвращению этнической и религиозной нетерпимости. Так, в 2013 г. продолжил свою работу Совет по межнациональным отношениям при Президенте РФ, открывшийся в 2012 г. Уже с момента своего создания он сделал ряд важных шагов по укреплению единой общероссийской гражданской идентичности. Были приняты документы, определившие перспективные приоритеты российской национальной политики.

Открывая заседание президентского Совета по межнациональным отношениям в столице Башкортостана Уфе, Президент Владимир Путин заявил: «У нас уже установилась хорошая традиция проводить заседания нашего Совета в регионах Российской Федерации. Сегодня мы собрались в Уфе, где отмечается 225-летие указа императрицы Екатерины II, которым было учреждено духовное собрание магометанского закона. Такое решение способствовало самоорганизации мусульманского сообщества России и, конечно же, его плодотворному развитию ради служения обществу и нашей стране. Это событие сыграло заметную, очень важную роль в укреплении российской государственности, внесло свой вклад в создание общего духовного и культурного пространства, в формирование объединяющих нас ценностей и традиций. И наш долг - хранить это уникальное наследие, поддерживать межнациональное согласие, достойно и грамотно отвечать на новые современные вызовы и проблемы».

Однако при этом глава государства констатировал, что работа по принятым в 2012 г. документам («Стратегия государственной национальной политики до 2015 года» и программа «Укрепление российской нации») «пока разворачивается медленно». В особенности же Президент сделал акцент на дефиците системной и содержательной работы на местах, где зарождается большинство межэтнических конфликтов.

5 декабря 2013 г. состоялось пленарное заседание «Общероссийского народного фронта», в ходе которого глава Российского государства затронул вопрос о соблюдении действующего законодательства представителями различных национальностей и конфессий. Подчеркнув то, что русские являются государствообразующим народом России, Владимир Путин отметил неоспоримый принцип равенства всех граждан страны, независимо от их национальности: «Никто не должен прикрываться своей исключительностью и требовать для себя каких-то особых прав».

С другой стороны (в особенности это касается чиновников среднего и низшего управленческого звена), присутствует стремление следовать неким стереотипам массового сознания, в частности, мигрантофобским мифам. Отсюда нередки и проявления популизма, который, к сожалению, вносит свой вклад в укрепление ксенофобских настроений у населения разных регионов России.

В течение года можно отметить ряд важных шагов, предпринятых представителями власти и управления всех уровней по гармонизации межэтнических отношений, минимизации ксенофобии и мигрантофобии.

Так, 6 ноября 2013 г. «Российская газета» опубликовала интервью с главой Министерства внутренних дел Владимиром Колокольцевым, в котором он критикует идею создания национальных гетто. Такой способ решения проблемы миграции вновь стал предлагаться различными общественными деятелями после массовых беспорядков и погромов в московском районе Западное Бирюлево.

13 ноября 2013 г. на семинаре с вице-губернаторами по внутренней политике глава Администрации Президента РФ Сергей Иванов затронул вопрос о нелегальной миграции: по его мнению, региональные власти и местные правоохранительные органы должны действовать на опережение при решении межнациональных проблем. С. Иванов также напомнил, что межнациональные конфликты являются следствием «нерешенных социальных проблем, неудовлетворительной работы правоохранительных органов и слабой просветительской деятельности». Кроме того, глава администрации высказался за создание специальных советов по межнациональным отношениям в регионах.

20 ноября в своем интервью газете «Коммерсант» зам. главы президентской администрации (экс-глава Дагестана) Магомедсалам Магомедов заявил о том, что стране не хватает специалистов в области межнациональных отношений. По словам Магомедова, до 1 июня 2014 г. правительство должно проработать вопрос о системе подготовки специалистов, которые «в состоянии работать в такой трудной и тонкой сфере, как межнациональные отношения».

17 декабря 2013 г. стало известно о намерении Совета безопасности РФ принять в самое ближайшее время «Стратегию противодействия экстремизму». Работа над документом начнется в 2014 г. Как поясняет заместитель главы МВД Игорь Зубов, необходимость в подобной стратегии объясняется ростом числа конфликтов на межнациональной почве, активностью преступных экстремистских групп, обострением межэтнических отношений в результате миграционных процессов.
Определенные позитивные шаги были зафиксированы и на региональном уровне.

6 апреля 2013 г. в Грозном, в рамках тренинга «Многонациональная Россия» при Министерстве Чеченской Республики по делам молодежи, был проведен круглый стол на тему: «Многонациональная Россия: вчера, сегодня, завтра», цель которого - создание условий для развития эффективного сотрудничества и межкультурного и межнационального диалога молодежи России. Эти мероприятия были организованы Министерством ЧР по делам молодежи и Национальным Советом молодежных и детских объединений России и приурочены к 6-ой годовщине вступления в должность Главы Чеченской Республики Рамзана Кадырова. В них принимали участие эксперты Национального Совета России, прибывшие из Москвы, активисты молодежных общественных организаций ЧР, представители национальных меньшинств, проживающих в регионе, и студенты республиканских вузов.

9 апреля в правительстве Ленинградской области впервые собрался Межнациональный совет. В него вошли чиновники 47-го региона и представители различных этносов. Теперь они вместе будут решать проблемы этнического характера, помогать адаптации трудовых мигрантов и переселенцев. Основная их задача в этой области - как можно быстрее снизить межнациональную напряженность.

27 ноября нынешнего года произошла смена губернатора Ставропольского края. На смену Валерию Зеренкову, занимавшему этот пост с мая 2012 г., пришел Владимир Владимиров (в настоящее время он является временно исполняющим обязанности главы края). Среди причин отставки Зеренкова называют много факторов, включая и «национальный вопрос» (сложная ситуация на юге и востоке края, где имеют место конфликты как между русским населением и представителями дагестанских этнических групп, так и между самими нерусскими этногруппами (даргинцы-ногайцы)). У В. Владимирова репутация технократа, имеющего опыт работы в структурах нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности, а также в администрации Ямало-Ненецкого автономного округа. С мая 2011 г. Владимир Владимиров занимал пост секретаря регионального политсовета партии «Единая Россия».

В.Владимиров пытается активизировать политику правительства Ставрополья на юге и востоке (они граничат с республиками восточной части Кавказа).

Так, 16 декабря 2013 г. первым вопросом в ходе заседания краевого правительства стало положение дел в Арзгирском муниципальном районе за 2011-2012 гг. и 9 месяцев 2013 г. Докладчиком выступил первый заместитель председателя правительства края Николай Великдань. В числе позитивных тенденций он отметил работу администрации по управлению и распоряжению муниципальной собственностью, а также регулированию оборота сельхозземель. Были признаны наличие высокого уровня безработицы, в разы превышающего краевые показатели, низкий уровень жизни, сложная демографическая ситуация и другое. «Уверен, что каждый из глав видит «немного себя» в представленном докладе. Такое изучение состояния муниципалитетов - полезная практика. Мы распространим ее на все остальные территории», - заявил глава Ставрополья в ходе данной встречи, представленной как своеобразная «модель».

20-21 декабря 2013 г. в Ставрополе прошел II Ставропольский форум Всемирного русского народного собора (ВРНС). Организаторами выступили ВРНС, Ставропольская митрополия, Северо-Кавказский федеральный университет, Институт общественного проектирования и Центр современной кавказской политики «Кавказ». В ходе данного форума обсуждались детали проекта «Российский Кавказ», который по мысли организаторов должен стать инструментом для интеграции региона в общероссийское правовое и культурное пространство. При этом акцент был сделан на проблему оттока русского населения из республик СКФО и возможности для исправления данной ситуации в будущем.

К сожалению, далеко не всегда представители власти и управления всех уровней следовали тем ориентирам, которые обозначены Президентом и высшим руководством страны.

Так, в 2013 г. Краснодарский край фактически не фигурировал в новостях, касающихся обострения межэтнических или межконфессиональных отношений. При этом краевая элита вовлечена в процессы по минимизации негативного влияния «черкесского вопроса» в канун сочинских игр. Так, делегация, состоящая из 50 адыгских (черкесских) старейшин из различных стран (США, ОАЭ, Израиль, Сирия, Палестинская автономия), посетила Краснодарский край. Делегаты побывали в таких исторически важных для адыгов местах, как Сочи, Туапсинский район. И этот визит презентовался в контексте успешного диалога России (и Кубани) с адыгской диаспорой.

7 ноября 2013 г. заместитель министра внутренних дел Чувашии Сергей Семенов, комментируя на пресс-конференции «Русский марш» в столице республики Чебоксарах, отметил, что не считает лозунг «Национал-социализм - это порядок» экстремистским. Ответная реакция поступила от полномочного представителя Президента РФ в Поволжском федеральном округе (ПФО) Михаила Бабича, который усомнился в корректности данного высказывания.

В ряде городов организаторы акций против ксенофобии и национализма столкнулись с проблемами со стороны властей. В Кирове и Сыктывкаре (Республика Коми) администрация города отказала в проведении акций. В Усть-Лабинске (Краснодарский край) акция была свернута из-за появления полиции. В Иркутске полицейские обвинили участников в «незаконном сборище» и после проведения мероприятия задержали троих человек.

В этой связи надо заметить, что россияне скептически относятся к усилиям властей по нормализации межнациональных отношений. По данным опроса Левада-Центра (октябрь 2013 г.), на вопрос «возможны ли в настоящее время в России массовые кровопролитные столкновения на национальной основе?» 17% респондентов заявили «определенно, да», а еще 45 % выразили оценку «скорее, да». Этот тренд сохраняется и в начале 2014 г. Так, наибольшую тревогу у респондентов среди возможных событий в наступившем году вызывает обострение ситуации на Северном Кавказе (42%) и массовые столкновения на национальной почве (48%).

Ксенофобия и правоприменительная практика

В 2013 г. государственная правоприменительная практика в отношении к экстремистам, разыгрывающим ксенофобскую карту, стала намного более жесткой по сравнению с предыдущим периодом. В 2012 г. список экстремистской литературы вырос до 1589 пунктов. В 2013 г. он обновлялся 46 раз и в итоге возрос до 2179 наименований. В нем зафиксирован широкий спектр экстремистской литературы, от записей в социальных сетях националистических активистов до популярных изданий в ультраправой среде (не только России, но и зарубежных стран, - таких, как известная антисемитская книга Эдуарда-Адольфа Дрюмона «Еврейская Франция»). Экстремистскими были названы также материалы религиозного характера (тексты и обращения исламистов), а также публикации различных националистов (русских, армянских, татарских).

В число таковых попало издание Бориса Миронова «Что делать русским в России» (май 2013 г.), печатные материалы газеты «Русский порядок» (решения судебных инстанций от июня 2013 г.), видеоролики о деятельности пресловутого Ку-Клукс-Клана, выпуски информационных бюллетеней «Народное ополчение имени Минина и Пожарского» (май 2013 г.), «Программа-максимум Казачьей Партии Свободная Русь» (июнь 2013 г.), интернет-ресурс «Четвертый рейх» (июль 2013 г.) и многие другие.

28 июня 2013 г. Московский городской суд запретил Автономную боевую террористическую организацию (АБТО). Участники этой структуры в 2009 - начале 2010 гг. совершили восемь терактов против сотрудников правоохранительных органов и выходцев из республик Кавказа. После первой серии поджогов, в начале 2009 г., АБТО распространила заявление: «Нами проведено несколько ликвидаций и операций по уничтожению вражеского имущества... Мы понимаем, что на данном видео не все идеально и будет много замечаний, но, поймите, нам не хватает опыта. С каждым разом операции проходят все лучше, мы стараемся! Кто-то скажет, что не доросли еще до такого названия «террористическая организация», - но оно было взято с целью добиться еще больших результатов, и через некоторое время будем уже по полному праву так называться».

В ночь на 20 декабря 2009 г., накануне Дня сотрудников органов безопасности, участники АБТО забросали бутылками с зажигательной смесью окна отдела ФСБ по Юго-Западному округу Москвы. Тогда в сети появился ролик с записью этого поджога и подписью «С днем чекиста, ублюдки!». Как утверждается в обвинительном заключении по делу, в АБТО действовали две группы, члены которых во время совершения преступлений практически не пересекались.

Стоит особенно отметить, что АБТО была запрещена не просто как экстремистская, а как террористическая организация. После этого она стала двадцатой в «Едином федеральном списке организаций, признанных террористическими Верховным судом Российской Федерации». До этого в нем было 19 структур российского и зарубежного происхождения. Но решение о включении в него АБТО - первый случай, когда данная мера применяется к праворадикальной, а не к исламистской структуре.

В 2013 г. в Федеральный список экстремистских организаций, публикующийся на сайте Министерства юстиции РФ, было добавлено несколько организаций. Таким образом, на 30 декабря 2013 г. этот список включал в себя 33 организации, чья деятельность запрещена в судебном порядке, и продолжение этой деятельности карается по ст. 282-2 УК РФ (организация деятельности экстремистской организации). В нем оказались такие структуры, как межрегиональное общественное объединение «Северное братство», религиозное объединение «Орда» (ее сторонники являются единомышленниками запрещенной в Казахстане религиозной организации «Ата жолы»/ «Путь предков»), омская организация Русского национального единства (РНЕ).

В течение года по делам, связанным с насилием, было вынесено порядка 30 обвинительных приговоров и осуждено 54 человек в 32 регионах РФ. Только в декабре 2013 г. за пропаганду ксенофобии и радикального национализма было вынесено 14 приговоров в 12 регионах страны, осуждены 14 человек. Но только один человек был приговорен к лишению свободы, один освобожден от наказания, а остальные приговорены к различным наказаниям, не связанным с пребыванием в местах лишения свободы.

За организацию экстремистского сообщества или участие в нем было вынесено 2 приговора в отношении членов организации «Духовно-родовая Держава Русь» и иркутских «молоточников». По версии следствия, «молоточники» Артем Ануфриев и Никита Лыткин являлись приверженцами крайних экстремистских взглядов. Они создали сообщество, объединенное человеконенавистническими взглядами: так, в одной из социальных сетей Лыткин и Ануфриев вербовали новых сторонников для совершения убийств по мотивам идеологической неприязни.

Рекомендации:

С учетом важности «национального вопроса» и противодействия агрессивной ксенофобии, нами предлагается комплекс практических мер, нацеленных на противодействие радикальному национализму и экстремизму, укрепление этнической и религиозной терпимости.

После того, как появились такие основополагающие документы, как «Стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года» и федеральная целевая программа «Укрепление российской нации», первостепенной задачей является активное подключение неправительственных и правозащитных организаций к выработке практических инструментов и механизмов для их практической реализации и детализации. На сегодняшний день важным шагом в этом направлении стало создание Совета по межнациональным отношениям при Президенте РФ. Совету необходимо взять на себя функцию широкого экспертного и правозащитного обсуждения конкретных мероприятий власти до 2025 г.

Было бы целесообразно создать аналогичные советы во всех субъектах РФ, а также муниципалитетах, во-первых, для качественной «горизонтальной кооперации», а во-вторых, для действенной помощи «совету номер один» - президентскому.
Помимо этого, на основе федеральной Стратегии следует приступить к разработке и принятию региональных и, возможно, даже местных стратегий - особенно в полиэтничных субъектах РФ. Это же касается и программы «Укрепление российской нации», поскольку в противном случае есть риск превращения ее в столичный продукт, а не в общее дело для всей России. Аналогичный подход следует распространить и на общественные координационные советы на местах. Эти структуры могли бы стать инструментами по поддержке и действенному продвижению «Стратегии по национальной политике до 2025 года» и ее региональных вариантов.

Директор Московского бюро по правам человека Александр Брод: «Важнейшим фактором, влияющим на рост ксенофобии, является неурегулированная миграция. В этой связи необходимо ускорить реализацию качественной миграционной политики как на федеральном, так и на региональном уровне. При этом особое внимание следует уделить не только (и даже не столько) внешней миграции, сколько внутренним миграционным процессам, с учетом трудоизбыточности регионов Северного Кавказа и существующих проблем в отношениях между жителями этого части РФ и центральных районов страны».

Помимо выражения общих принципов и приоритетов национальной политики необходима разработка специальных программ противодействия радикальному национализму, ксенофобии, национальной и религиозной нетерпимости. Реализация этой цели должна идти параллельно с усовершенствованием законодательной базы на федеральном уровне и на уровне субъектов РФ, направленной на профилактику экстремизма и терроризма, на развитие молодежной политики, социальной защиты населения, культуры, образования.

Было бы целесообразно ввести практику ежегодного доклада «Мониторинг социальной напряженности и прогнозирование социальных рисков» по России в целом и по регионам страны.

Очевидно, что для качественной реализации национальной политики необходимы кадры. В этой связи следует поставить вопрос о планомерной подготовке, переподготовке и повышению квалификации кадров органов власти и управления, представителей государственных и муниципальных СМИ, общественных организаций в сфере оптимизации этнических и конфессиональных отношений.

Учитывая крепкие академические традиции, необходимо использовать научный потенциал (на основе мониторинга, анализа, методов прогнозирования и управления), общественную экспертизу, разнообразные формы участия населения в разработке комплексных, ведомственных и целевых программ, управленческих и общественно значимых решений.

Необходимо также повысить роль НПО, НКА, общественных, религиозных и культурных организаций в противостоянии радикальному национализму и религиозному экстремизму.

Считаем крайне важным поддержку образовательных и интеллектуальных проектов, связанных с формированием гражданского единства и учитывающих все культурное многообразие России и народов, ее населяющих.