Дискриминация русскоязычного населения Латвии приобретает все более угрожающие масштабы. 9 февраля латвийский интернет-портал Delfi сообщил, что «новое правительство под руководством Мариса Кучинскиса («Союз зеленых и крестьян») разработает план перехода на единый стандарт образования на латышском языке в государственных и муниципальных школах и начнет его реализацию».
11 февраля правящая в республике партийная коалиция подписала правительственную декларацию, в которую был включен пункт о ликвидации школьного образования на русском языке. Инициаторами нововведения, унизительного для проживающих в Латвии этнических русских, стали прозападное «Единство» и откровенно радикальная партия «Национальное объединение». По заявлению присутствующих в Сейме ультраправых, единый стандарт обучения (на латышском языке) может быть введен в стране с 1 сентября 2018 года. Таким образом, десятки школ, в которых обучаются преимущественно этнические русские, будут закрыты.
Немаловажно, что проведением реформы будет руководить небезызвестный Карлис Шадурскис, который должен занять пост министра образования. В 2003-2004 годах «Черный Карлис» уже пытался уничтожить русскую школу, но реализовать задуманное в полном объеме ему помешали массовые протесты. Тогда он отступил. Но спустя 12 лет он готов завершить начатое дело.
Показательно, что для «Черного Карлиса» искоренение русского языка – лишь часть большой кампании, направленной против российской культуры. В частности, К.Шадурскис ратует за «правильное» преподавание истории.
«История как школьный предмет должна быть полностью свободна от пропаганды и идеологии другой страны», – не раз заявлял он, со всей очевидностью подразумевая под анонимной страной Россию.
Напомним, что преподавание истории в латвийских школах давно поставлено на националистические рельсы: в числе виновников Второй мировой войны детям вслед за Германией указывают на СССР; об уничтожении евреев латышскими карателями принято не упоминать; а вступление Латвии в Советский Союз, как и весь период ее нахождения в составе СССР, подается как «советская оккупация».
Директор МБПЧ Александр Брод: «Вместе с тем в русскоязычных школах еще находятся учителя, на свой страх и риск раскрывающие ученикам объективную картину событий ХХ века и отваживающиеся говорить о самой страшной в истории человечества войне как о Великой Отечественной. Очевидно, что упразднение русских школ сведет их усилия на нет».
Декларация коалиции вызвала волну протеста в правозащитной и научно-образовательной среде в России и самой Латвии.
Юрист и правозащитник Елизавета Кривцова в интервью «RuBaltic.Ru» подчеркивает сугубо политический характер нововведения: «Знание латышского языка вполне достаточное, особенно у школьников. Это подтверждают все исследования. Сейчас даже экзамен по латышскому языку как родному приравнен к экзамену по латышскому языку как второму языку. Русские дети должны сдавать латышский язык как родной. Они находятся в менее выгодном положении, нежели латышские дети, тем не менее средние показатели по экзаменам сопоставимы. Если раньше говорили, что русские дети не знают латышский язык, поэтому надо усиленно внедрять его в систему образования, то сейчас уже всё достигнуто.
Все знают латышский язык. А цель все равно осталась. Это ещё раз говорит о том, что качество образования и знания детей никого не волнуют. Волнуют, скорее, идеологические моменты – что русского языка в Латвии быть не должно».
«В прошлом правительстве ни в декларации, ни в коалиционном договоре не была упомянута тема перевода школ на латышский язык, – напоминает эксперт. – Либеральный министр образования Марите Сейле прямо говорила, что этот вопрос на повестке дня не стоит. Тема была закрыта. Но правительство, которое было до этого, внесло похожую формулировку в коалиционный договор. Было прописано, что правительство начнет подготовительные работы, чтобы к 2018 году начать полный перевод образования на латышский. Тогдашний министр образования Ина Друвиете с большей симпатией относилась к этой идее. Ее позиция заключалась в том, что никаких законов принимать не надо, достаточно поменять акты Кабмина и оказать давление на школы, чтобы они увеличивали пропорцию латышского языка. В общем-то, она так и делала. Но тогда возникли протесты. Конгресс неграждан, Русский союз Латвии и другие организации выступили против и смогли добиться того, что в следующей декларации такого пункта не было».
По мнению политического аналитика Михаила Демурина, анонсированная латвийским правительством реформа образования основной целью имеет тотальную англоизацию страны. На этом фоне вытеснение российской культуры и языка представляется закономерным промежуточным этапом.
«Порой можно услышать мнение, что если бы отношения между Россией и Западом в последнее десятилетие носили иной характер, такой, как в 1990-е, то ситуация с русским языком в Прибалтике была бы более благоприятной. Уверен, что это не так, – считает политолог. – Дело не в том, что кто-то в Латвии хочет ограничить использование русского языка, потому что он мешает развитию латышского языка. В советскую эпоху русский и латышский языки прекрасно сосуществовали, а латышская культура бурно, подчеркну это слово, бурно развивалась. Развивалось все: литература, живопись, театр, кино, народные промыслы. Сегодня об этом в Латвии не любят вспоминать, но из истории фактов не выкинешь, они зафиксированы. Достаточно открыть статью о Латвийской ССР в Большой советской энциклопедии, сравнить с сегодняшним днем…».
«Так вот: дело не в русском языке, который на кого-то в Латвии якобы "давит", а в том, что после 1991 года задача обеспечить "национальное возрождение" всегда носила у наших западных соседей прикладной характер, служила прикрытием линии на военно-политический отрыв от России и переход в зону западного господства. Это не моя умозрительная конструкция, мне об этом в конце 1990-х говорил один из крупных латвийских чиновников, желая, видимо, кардинально отбить охоту убеждать его во вредоносности этнорадикализма с внутриполитической точки зрения. Именно поэтому Латвия как самостоятельное культурное явление – такой, какой она была в Российской империи и СССР – сегодня исчезает, уступая место Латвии как одной из множества ячеек мировой системы глобального управления под эгидой США. Современную латвийскую элиту это место и эта роль, судя по всему, вполне устраивают», – отмечает М.Демурин.
«Сегодня, судя по всему, наступает звездный час "Национального объединения", поскольку по сравнению с началом 2000-х гг., когда русская лингвистическая община Латвии была в состоянии организовать массовые протесты в защиту своей школы, ситуация серьезно изменилась. И изменилась к худшему, – признает директор Балтийского центра исторических и социально-политических исследований, координатор Совета общественных организаций Латвии Виктор Гущин.
В качестве защитной меры эксперт видит невыполнимую на практике «тотальную демократизацию Латвийского государства», в соответствии с которой из текста Декларации о восстановлении государственной независимости Латвии от 4 мая 1990 г. необходимо исключить положения об оккупации Латвии Советским Союзом в течение 50 лет и о правовой непрерывности существования Латвийской Республики в период с 1918-го по 1990-й год, а также отменить действие Декларации о латышском легионе от 1998 г. и преамбулы к тексту Конституции Латвии от 2014 г.
«Но защищать русскую школу необходимо, – подчеркивает ученый. – И не только потому, что она является огромной ценностью для русской лингвистической общины Латвии, обеспечивая воспроизводство на латвийской земле русского языка и русской культуры, но и потому, что после ликвидации школы с русским языком обучения господство ультраправых (читай: нацистов) в Латвии станет тотальным».
Защитники русского языка в Латвии готовы выйти на акции протеста. Как сообщил агентству «LETA» представитель Штаба защиты русских школ, латвийский политик Яков Плинер, противники ксенофобской декларации планируют тщательно ознакомиться с текстом документа, после чего будет принято решение об ответных мерах.