9 октября в Польше ушел из жизни классик мирового кино Анджей Вайда. Ему было 90 лет.
Вайда по праву считается «отцом польского кинематографа». Он удостоен премий «Сезар» (1982), «Оскар» (2000) и многочисленных наград Каннского, Венецианского и Берлинского кинофестивалей, является одним из крупнейших мастеров киноискусства ХХ века.
Анджей Вайда родился 6 марта 1926 года в польском городе Сувалки в семье военного и школьной учительницы. В 1939 году глава семьи Якуб Вайда попал в советский плен и был расстрелян в Катыни. В годы немецкой оккупации Анджей принес присягу подпольной Армии Крайовой, но в партизанских действиях не участвовал. После войны Вайда поступает в краковскую Академию изобразительного искусства, где изучает живопись, пока не принимает решение посвятить себя игровым искусствам.
Творческий путь Вайды-режиссера начинается в Лодзинской киношколе, по окончании которой в 1954 г. он выпускает свой первый фильм «Поколение». Известность режиссеру принесла лента «Канал» (1957), за которой последовали другие знаменитые картины: «Пепел и алмаз» (1958), «Сибирская леди Макбет» (1961), «Пилат и другие» (1971), «Бесы» (1988) и др.
Российский киновед, друг и единомышленник Вайды Мирон Черненко так описал поэтику, стиль и роль известного режиссера в мировой культуре: «Есть в истории польской культуры, в истории Польши понятие «wieszcz», на русский почти непереводимое — то ли пророк, то ли учитель жизни, то ли духовный лидер. Это слово относится к троим — Адаму Мицкевичу, Станиславу Выспяньскому, Юлиушу Словацкому. Они и впрямь были «их – все», люди, словно облеченные нацией некоей духовной властью, ибо не было польского государства, даже страны такой не было, просто три куска, захваченные соседями. Но была культура. Была поэзия. Был театр. Были «wieszcze». Оказалось, что этого достаточно, чтобы нация не потеряла душу, чтобы она дождалась свободы и независимости. Сегодня у поляков есть и Польша, и поэзия, и даже понтифик в Риме, но должность великого национального поэта как бы ушла из поэзии на экран и воплотилась именно в этом человеке, Анджее Вайде... Сейчас это поняли во всем мире. Я думаю, мы можем гордиться тем, что поняли это много лет назад, много раньше других».
На счету Вайды 39 кинокартин. Кроме того, он состоялся как театральный режиссер, поставивший «Гамлета», «Преступление и наказание», «Бесов».
Польша и вся культурная общественность планеты скорбит в связи со смертью режиссера, которого называли «совестью польского народа». В числе первых соболезнования выразил глава государства Анджей Дуда.
«Без Вайды польское кино больше не будет таким, как прежде», – констатировал он.
«Это большая потеря для польской культуры. Ушел один из крупнейших, а возможно, и величайший современный польский режиссер, – заявил вице-премьер Польши, министр культуры и национального наследия Петр Глиньский. – Это был творец, сильно связанный с польской историей, демонстрировавший свое видение этой истории».
«Мы все вышли из Вайды. Мы смотрели на Польшу и самих себя через него. И лучше понимали. Теперь будет сложнее», – написал в Twitter экс-премьер Польши, глава Евросовета Дональд Туск.
Спикер сейма, представитель партии «Право и справедливость» Марек Кухчиньский отметил, что Польша потеряла великого человека.
«На фильмах Анджея Вайды воспитывались несколько поколений. Большая печаль», — сказал он.
«В жизни нужно сделать много вещей, чтобы две-три из них остались после смерти», – процитировал слова Вайды глава оппозиционной партии «Новочесна» Рышард Петру.
«Я бы поставил Анджея Вайду в один ряд с крупнейшими представителями мирового кино», – сказал актер Ежи Радзивилович, исполнивший роли в фильмах Вайды «Человек из мрамора» (1976) и «Человек из железа» (1981) («РИА Новости»).
«Ударом» назвал смерть Вайды профессор истории Генрик Самсонович: «Он был не просто великим режиссером, который до конца жизни творил и создавал исключительные произведения, но был также и выдающимся художником, поднимавшим самые трудные и важные темы нашей современной действительности. Анджей Вайда показывал на экране события, изменявшие наши жизни и судьбы».
«Он дал польскому киноискусству паспорт, чтобы оно могло конкурировать с другими произведениями кинематографа по всему миру», – добавил ученый («РИА Новости»).
«Очень жаль. Умер один из столпов кинематографа», – отозвался на смерть режиссера его российский коллега Владимир Бортко (НСН). По словам В.Бортко, для Польши Вайда был почти знаменем, выражал все, что было дорого полякам.
По словам художественного руководителя «Современника» Галины Волчек, ее театру «очень повезло» работать с Анджеем Вайдой.
«Конечно, нам очень повезло, что не просто он работал у нас в театре, мы очень дружили все, были к нему невероятно повернуты тем, что может человек вызвать такой к себе интерес, любопытство, не просто поверхностное любопытство, а очень глубинное», – сказала она, напомнив, что в 1972 году Вайда поставил в «Современнике» пьесу Дэвида Рэйба «Как брат брату» о войне во Вьетнаме, в 2004 году – свою театральную интерпретацию «Бесов» (ТАСС).
В конце сентября последний фильм Вайды «Послеобразы» был выдвинут на «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке». Эту награду великий режиссер может получить уже посмертно. В августе 2016 года Анджей Вайда рассказал о картине журналу «Огонек».
«Меня заинтересовала драматическая судьба русского, польского и белорусского художника-авангардиста Владислава Стшеминьского в первую очередь потому, что это трагедия творческого человека, – пояснил Вайда, – непокорного человека, которого фактически раздавила доктрина социалистического реализма. То есть сама по себе тема стара как мир — конфликт художника с властью. Кем является художник в обществе, как он чувствует себя в окружающей среде, какова сила воздействия его произведений – это с одной стороны. А с другой — как власть влияет на художника, который столкнулся с уничтожившей его коммунистической системой».
«Начиная с фильма «Канал» о Варшавском восстании, я снимаю фильмы без всяких комплексов, – заявил режиссер в ответ на вопрос о критике ленты «Катынь». – Да, такой народный порыв даже в 1944 году, когда война уже шла к своему завершению, был большим геройством. Только кончилось все в... каналах (участников Варшавского восстания нацисты топили в каналах – «Огонек»). А далеко не каждый хочет знать горькую правду. Теперь о «Катыни». Я взял за основу дневники женщин: матерей, жен, дочерей расстрелянных польских офицеров. Их рукописи-воспоминания писались для себя, они искренни и правдивы, в них нет никакой спекуляции, рассчитанной на определенное восприятие. Вы же знаете, как меня упрекали и упрекают, что я ввел «для равновесия» сцену с советским офицером. Но я ни минуты не колебался, потому что вычитал эту подлинную историю в одном из дневников. Я еще вот о чем подумал. Ну хорошо, в Красной армии служил также Александр Солженицын. А если бы он оказался в такой ситуации, разве не поступил бы подобным образом, не спас бы польскую женщину с ребенком? Сомнений у меня не было. Как и в выборе актера на роль капитана Попова — мой любимый Сергей Гармаш сыграл выше всяких похвал».
«Нельзя видеть мир в черно-белом измерении — это приводит к искажению, – уверен режиссер. – Оценка исторических событий требует отдельного и серьезного разговора. Все попытки делать ставку на узконационалистическое кино заканчиваются тотальным художественным провалом. Потому что у такого кино кратковременный зритель, это быстропроходящая тема, искусственно созданное действие. Патриотом сегодня провозглашается тот, кто повторяет официально принятую точку зрения власти. Это притворное возвращение в прошлое, оно очень провинциально. Прошлое в любом случае уже не может играть решающей роли сегодня — даже трагические страницы. Если я взялся за катынскую трагедию, то только потому, что мой отец был одной из многочисленных ее жертв. А сейчас Катынь используется часто для конъюнктурных политических целей. Некоторые псевдополитики дошли до того, что авиакатастрофу президентского самолета под Смоленском стали называть «второй Катынью». Ну куда это годится?»
Президент Федерации еврейских общин России раввин Александр Борода выразил соболезнования родным и близким Анджея Вайды. «Он был моральным авторитетом, и духовным лидером для многих людей в разных странах», — заявил глава ФЕОР. А.Борода отметил, что благодаря фильмам Вайды такая болезненная тема, как судьба польских евреев во время Холокоста, «нашла свое место в национальной памяти польского народа», сообщает РИА Новости.
Кинокритик Леонид Цыткин считает, что, как и все большие режиссеры, Вайда менялся. Но даже его последние фильмы «Катынь» и «Валенса. Человек надежды», были не банальны и энергичны. Поверить в то, что их снимал человек, которому глубоко за 80, сложно. «В кино редкие люди обладают трагическим темпераментом. В фильмах Вайды герой гибнет не потому, что он хуже стреляет и не потому, что так сложились обстоятельства, а потому, что он должен умереть. Его сокрушает рок. Вайда в своих лучших вещах — это трагический режиссер. Да и все великое кино обязательно обладает трагическим пафосом», — заявил Цыткин Росбалту.
«Вайда – великий художник, его уход – это большая потеря для мировой культуры, но он прожил яркую, большую, насыщенную творчеством жизнь, работал буквально до последних дней жизни и оставил наследие, которое будет один из крупнейших в истории 20 и 21 веков. Не только кинематографическое, но и культуры в целом», — сказал кинокритик Кирилл Разлогов РИА Новости.
По его словам, Вайда – автор нескольких шедевров, начиная от "Канала" и "Пепла и алмаза", вплоть до последних работ. «Он, безусловно, заслужил уважение и любовь многих поколений зрителей, был большим знатоком истории культуры – как польской, так и русской. Хорошо владел русским языком, экранизировал русскую классику. Среди его фильмов, а их было достаточно много, помимо, безусловных шедевров, есть произведения сильного художественного достоинства, практически нет слабых фильмов», — подчеркнул собеседник агентства.