Речь идет о законопроекте, внесенном группой депутатов во главе с Ириной Яровой (ЕР), предусматривающем внесение изменений в законы «О полиции» и «О службе в органах внутренних дел».
Согласно поправкам полицейские в России получат новый статус – лиц, которым государство гарантирует «презумпцию доверия и поддержку». Тем самым дополнится действующая норма о том, что сотрудник полиции при исполнении «выступает в качестве представителя госвласти» и находится под защитой государства.
Но главное – законопроект расширяет права полиции в части применения оружия. Теперь правоохранители смогут открывать огонь в местах скопления людей для предотвращения терактов и захвата заложников. Еще они получат право стрелять в женщин (сейчас это запрещено) – за исключением женщин «с видимыми признаками беременности».
Авторы проекта планируют также наделить полицейских новыми правами по вторжению в частную жизнь. Досматривать граждан, их вещи и транспорт можно будет не только «при наличии данных» о том, что у них есть оружие или наркотики, но и если просто «имеются основания полагать» это. Проникать на объекты частной собственности можно будет для задержания лиц, скрывшихся с места преступления, но еще не имеющих официального статуса подозреваемых или обвиняемых.
Для вскрытия автотранспортного средства предусмотрено восемь оснований. Кроме предотвращения уголовных преступлений или спасения жизни, вскрывать автомобили можно будет ради обеспечения безопасности при массовых беспорядках.
За полицией будет закреплено право представлять избиркомам любую информацию о «наличии обстоятельств», ограничивающих право кандидата на избрание, а не только о судимости, как сейчас.
Из предлагаемых ограничительных мер на эти нововведения можно назвать следующие: сотрудник обязан информировать собственника земельного участка о проникновении на участок, если оно было осуществлено в его отсутствие; о каждом факте проникновения сотрудника полиции в жилое помещение предлагается уведомлять не только прокурора, но и суд. В случае применения к гражданину мер, ограничивающих его права и свободы, сотрудник полиции должен разъяснить ему причину и основания применения таких мер, а также возникающие в связи с этим права и обязанности гражданина. На полицию возлагается обязанность сообщать родственнику или близкому лицу пострадавшего о принятых мерах помощи, а также информацию о его направлении в медицинскую организацию. Кроме того, расширяется круг лиц, которым задержанный имеет право сделать телефонный звонок, – это могут быть не только родственники.
Оппозиционный депутат Дмитрий Гудков так прокомментировал законопроект: «И вот возникает вопрос: зачем все это? Неужели власть думает, что не всех еще может тащить в кутузку без суда и следствия? На самом деле, так она готовится к новым массовым протестам. Экономика лучше не становится, выборы уже через год – вот и надо напугать пострашнее. Только думские коллеги забыли, что чем ближе революция, тем хуже работают даже самые грозные законы».
Как заявил эксперт Комитета против пыток Сергей Бабинец, предложенные депутатами поправки «развязывают руки полиции»: «В условиях, когда социально-экономическая ситуация ухудшается, естественно, у населения может появиться недовольство, которое перерастет в акции протеста, и именно на этот случай власть пытается этими поправками подстелить соломку».
Правозащитник Владимир Осечкин заявил: «Если одним словом охарактеризовать – это чудовищно. Я даже предположить в самых страшных своих мыслях не мог, что комитет по безопасности Государственной Думы фактически сам будет инициировать законопроект, который разрешит сотрудникам полиции стрелять в публичных местах и убивать женщин, в том числе если нет признаков беременности, если у них нет большого живота. Это чудовищные поправки, чудовищные инициативы». Он справедливо указывает на то, что поправки не проходили процедуру обсуждения: «Их абсолютно не обсуждали ни в экспертном сообществе, ни на нулевых чтениях в Общественной палате Российской Федерации. Об этом неоднократно депутатам говорил Президент Российской Федерации Владимир Путин. Фактически никакой серьезной экспертной оценки по поводу этого нет».
С ним солидарен глава Общественного совета при МВД России Анатолий Кучерена. По его словам, на данный момент вопросов к законопроекту много. Того же мнения придерживается глава Федерации автовладельцев России (ФАР) Сергей Канаев: «Если вводить такое понятие, как доверие, то давайте для начала спросим у граждан, какое у них доверие конкретно к тем полицейским, с которыми им приходится ежедневно сталкиваться – к сотрудникам патрульно-постовой службы, участковым, автоинспекторам».
По его мнению, к представителям перечисленных служб «уровень доверия населения очень низкий»: «Полиция и сейчас обращается с нами, мягко говоря, без церемоний, а если они получат право досматривать меня, мой автомобиль на основании своих подозрений, что я пьян или не включил фары, потому что пьян, – это будет уже просто беспредел. У меня нет ощущения гарантии, что мне при досмотре не подкинут наркотики или еще что-нибудь запрещенное. Эти поправки совершенно недопустимы при сегодняшнем кадровом составе полиции».
В.Осечкин вообще выражает сомнение, зачем сейчас понадобился такой закон: «В стране нет какой-либо критичной ситуации, которая могла бы подвигнуть депутатов хотя бы задуматься об этом. Волна протестов сошла на нет. Никаких массовых беспорядков на улице нет, никаких серьезных угроз для жизни сотрудников правоохранительных органов на сегодняшний день попросту нет... Уже насилие предлагается применять по отношению к простым, свободным гражданским лицам, это звенья одной цепи, и мне абсолютно непонятно, зачем еще раз в спокойной ситуации, когда в стране нет никаких серьезных беспорядков и волнений, закручивать гайки и раздражать общество».
Мысль о том, что законопроект предупреждает нагнетание общественных волнений, разделяет политолог, руководитель «Политической экспертной группы» Константин Калачев, который также опасается его внедрения: «Есть только одна ситуация, когда увеличение полномочий правоохранителей оправдано – это борьба с терроризмом. Но в данном случае речь идет о предотвращении гипотетических массовых беспорядков. В таком контексте увеличение полицейских полномочий, скорее, чревато рисками дестабилизации в обществе... Никакие события на Украине и в Армении не должны приводить к ограничению прав собственных граждан. Основная функция государства – защита прав и свобод человека. А ограничение этих прав и свобод для реализации того, что называется общественным благом, возможно лишь в пределах, которые защищают людей от произвола правоохранителей. Тем более – от возможности стать случайной жертвой полицейских, не видящих границ и берегов. На мой взгляд, у наших правоохранительных органов и сейчас вполне достаточно прав, чтобы гарантировать порядок в стране. Проблема полиции, скорее, не в отсутствии каких-то полномочий, а в том, что качество личного состава до сих пор оставляет желать лучшего. Многие из полицейских, на мой взгляд, считают, что форма позволяет им встать над обществом…».
«Никаких оснований для предлагаемого ужесточения законодательства, на мой взгляд, нет, – считает адвокат Дмитрий Аграновский. – Общественно-политическая ситуация в России не ухудшилась, несмотря на экономические трудности. Уровень преступности также не растет. Это значит, нет и причин принимать экстренные меры. Поправки означают существенное расширение полномочий полиции. Да, в части применения полицейскими оружия наши законодатели могут сослаться на опыт, например, США. Но в Америке полицейские гораздо шире, чем в России, применяют оружие по очевидной причине: едва ли не у каждого американца имеется собственное оружие, и он вправе его применять. У нас, в России, ситуация принципиально иная: людям, по сути, запрещено защищать самих себя более-менее адекватными средствами. С какой стати в этом случае разрешать полицейским стрелять на поражение?!». Мало того, предполагая, что законопроект – это возможная подготовка к «Майдану», адвокат критикует такой подход: «В России, к счастью, нет социальной базы для «Майдана». У нас – теоретически – беспорядки могут возникнуть только в результате резкого падения уровня жизни, грубо говоря, если людям станет нечего есть. Но в реальности такой перспективы не просматривается…».
Отрицательное мнение относительно законопроекта высказал член комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Борис Резник. По мнению Резника, инициативу в любом случае необходимо рассмотреть, однако депутат уверен, что у нее нет законодательной базы: у российской полиции достаточно полномочий, которыми они и так периодически злоупотребляют.
Президент Института национальной стратегии Михаил Ремизов резко критикует закон: «Тот же самый киевский опыт показывает, что расширение полномочий полицейских сил не является панацеей для предотвращения массовых беспорядков. Напомню, что государственный переворот в Киеве произошел как раз после принятия серии законодательных инициатив, которые расширяли возможности правоохранителей и ставили в более жесткие рамки участников акций уличного протеста. Не берусь судить, насколько оправдано расширение прав полиции в части применения оружия. Но на фоне отказа законодателей расширить границы допустимой самообороны «оружейная» инициатива смотрится крайне сомнительно. На деле, даже если нынешние поправки принимаются с учетом рисков массовых беспорядков в России, применять новые нормы будут в рутинных, бытовых ситуациях. И в этих ситуациях они будут создавать полицейским дополнительные возможности для злоупотреблений. Такие перекосы, на мой взгляд, создают риски для роста полицейского насилия в обществе».
И, наконец, представители Советы Федерации отнеслись к предложению довольно скептически: так, первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству, развитию гражданского общества Алексей Иванов заявил: «Я считаю, что такой законопроект не опасен только при одном условии: если будет очень жестко усилен прокурорский надзор за действиями полицейских. Если действия полицейских будут законными и обоснованными, тогда его можно реализовать. В похожей системе действия американских полицейских часто не обоснованы, там массовый хаос на улицах, который им еще аукнется. Тем более, там применяются всякие медицинские препараты (слезоточивый газ) бесконтрольно, которые носят тяжелые последствия и для полицейских, и для уличных хулиганов, которые собой не владеют. Только при строжайшем соблюдении законодательства в России это будет нормально». Однако, как известно, законодательство в России соблюдается, мягко говоря, не строго, и Иванову об этом известно. Он также высказался против поправки, разделяющей характер действий полицейских в отношении беременных и не беременных женщин. По словам сенатора, огонь нужно открывать только в случае подтвержденной общественной опасности.
Инициаторы законопроекта доказывают его крайнюю актуальность и полезность. Они приводят различные доводы в защиту его положений.
Так, по словам главы парламентского комитета по безопасности Ирины Яровой, в последнее время женщины нередко становятся участницами преступлений насильственного характера, в том числе террористических актов: «Поэтому в данном случае речь идет исключительно о мерах обеспечения безопасности общества, жизни и здоровья людей». Проникать на объекты частной собственности можно будет для задержания лиц, скрывшихся с места преступления, но еще не имеющих официального статуса подозреваемых или обвиняемых: это нужно на случай, если преступление «уже совершено на глазах сотрудника полиции, но преступник забаррикадировался в помещении», пояснил изданию соавтор проекта, заместитель председателя комитета по безопасности Александр Хинштейн.
Комментируя предлагаемую норму о том, что сотрудник полиции не подлежит преследованию за действия, совершенные при выполнении им своих обязанностей и при соблюдении требований закона, Хинштейн указал на то, что «в ней нет ничего революционного»: «Эти принципы заложены сегодня в том числе в Уголовном кодексе, также есть решение пленума Верховного Суда, который говорит ровно об этом. Другими словами, если сотрудник полиции, скажем, задерживая преступника и не имея другой возможности обезвредить его, вынужден, защищаясь, применить оружие, то он не понесет ответственности за нанесение ущерба этому лицу. Но при условии, если он действовал при исполнении своих обязанностей и в строгом соответствии с законом и всеми нормативными актами. Также в обязательном порядке будет проведена проверка по факту применения оружия – как прокурорская, так и служебная». Парламентарий также ответил правозащитникам, которые опасаются, что полиция получает чрезмерные права и в связи с применением оружия: «Касательно права на применение огнестрельного оружия нужно учесть, что законом приводится исчерпывающий перечень, когда сотрудник вправе применить оружие, при котором могут пострадать третьи лица (иными словами, применение оружия в условиях общественного места). Это можно только сделать с целью предотвращения террористического акта, освобождения заложников и отражения нападения на охраняемые объекты. Надо отметить, что каждый случай применения сотрудником оружия является ЧП. В обязательном порядке проводится прокурорская, а также служебная проверка в органах внутренних дел. Я не допускаю, что наделение подобной нормой приведет к массовым злоупотреблениям».