Режиссер Георгий Молодцов рассказал, что Министерство культуры РФ отозвало прокатное удостоверение документального фильма «Варя» режиссера Алены Полуниной. Соответственно, фильм не может принимать дальнейшее участие в кинофестивалях, ему отказано в театральном прокате, а также телевизионных показах на территории РФ. В итоге фильм выложили в сети Интернет, где любители документального кино смогут его посмотреть за символическую плату.
Режиссер фильма «Варя» Алена Полунина – автор одиннадцати документальных фильмов, включая фильм «Непал форева», участвовавший в программе Берлинского фестиваля и победивший в конкурсе Cinema XXI Римского кинофестиваля, а также фильмы «Женщины сверху», «Один из случаев птичьего гриппа» и другие. В 2009 г. Полунина удостоилась национальной премии «Лавровая ветвь» за ленту «Революция, которой не было».
Фильм «Варя» снимался в 2014 г. и не показывался в России. Его премьера прошла на фестивале документального кино в Лейпциге.
Кинолента рассказывает о событиях на Украине весной 2014 г. Учительница математики из Москвы отправляется на Украину, чтобы познакомиться со своими виртуальными друзьями по интернет-переписке. В подготовленном к фильму синопсисе говорится: «Уже случились Майдан и Крым. На юго-востоке Украины начинается гражданская война. Документалист из России едет на Украину снимать фильм о войне, о вчерашних «братьях», которые сегодня оказались по разные стороны линии огня. Но в Киеве встречает женщину из Москвы. Женщину зовут Варя, и Варя – типичный московский «либерал»: митинги на Болотной площади, активные политические дискуссии в Интернете, Марш мира в поддержку Украины… «Я пришла к вам с миром», – произносит москвичка Варя, ступив на землю Украины. Варя ездит по Украине и знакомится с украинцами, с которыми подружилась в соцсетях, когда между Россией и Украиной разгорелся конфликт. Киев, Винница, Одесса…». Варя пытается доехать до Львова, чтобы сверить свои ощущения от поездки с информацией, которую распространяют в российских СМИ.
Киноведческий журнал «Сеанс» так пишет о фильме «Варя»: «Прекраснодушная Варя по дороге из желтого кирпича движется в сторону Львова, но попадает то в палатку «Спільной Справи», то в кабинет допросов «Правого сектора», то в отряд милитаризированной молодежи УПА… Эта гротескная лента, полная абсурдистского юмора, резко противоречит как украинской, так и российской официальной картинке. Не веря в объективность, Полунина предъявляет собственный взгляд на события».
Фильм успели показать на Московском международном кинофестивале, фестивалях «ДОКер» и «Движение», после чего прокатное удостоверение было отозвано с формулировкой «за освещение деятельности экстремистской организации».
Возможно, речь идет об одном из эпизодов фильма, где Варя встречается с активистами группировки «Правый сектор», которая в России запрещена как экстремистская организация. Но эта организация была запрещена намного раньше, чем фильму выдали прокатное удостоверение. Тем не менее, как рассказала Алена Полунина, никаких официальных разъяснений, кроме этой формулировки, авторы фильма не получили.
Режиссер фильма не стала молчать, а обратилась с открытым письмом к министру культуры В.Мединскому. Она называет ситуацию «странной» и «абсурдной», указывая, что через три месяца после вручения прокатного удостоверения его отобрали по причине «освещения деятельности экстремистской организации». А. Полунина подчеркивает: «Наш документальный фильм «Варя» (2014, Well Sky Production), снятый, кстати, без какой-либо господдержки, объективно является гуманистической картиной. Действие происходит весной 2014 года на Украине, куда едет простая учительница математики из Москвы, чтобы познакомиться вживую со своими украинскими друзьями по переписке. Героиня фильма встречает разных людей, в том числе и политических активистов. Остается гадать, неужели краткое появление на экране активистов запрещенной в РФ, но ежедневно демонстрируемой на экранах ТВ организации (кстати, по сюжету арестовавшей и героиню, и съёмочную группу) так перепугало чиновников?». Далее она говорит: «Возникает резонный вопрос: какова процедура определения того, есть ли в аудиовизуальном произведении «освещение экстремизма» или его там нет? От каких факторов такое заключение зависит, если в законченном аудиовизуальном произведении в марте «освещения экстремизма» обнаружено не было, а в июне оно появилось? Это было явление фата-морганы? Или у разных чиновников разные детекторы? Или детектор один, но в марте он был неисправен, а к июню починили?».
По сути дела, режиссер даже не протестует против лишения фильма прокатного удостоверения, а просит уточнить мотивы столь изменчивого поведения Минкульта. Сама же она в интервью вполне логично объясняет произошедшее: «В марте Минкульт это ПУ нам дал, фильм был показан на трех отечественных фестивалях, прошло три месяца – и вдруг такой поворот. То есть Минкульт такой дамочкой непостоянной оказался. Ну, правда, есть мнение, что кто-то «стукнул», и чиновники спешно перестраховались. Лично меня это не удивляет, удивляет скорее то, что ПУ фильму вообще сначала дали».
В самом деле, вероятно, вначале бюрократическая проверка дала сбой, и чиновники не усмотрели запретных тем в фильме. Когда же он стал более или менее известен и на него обратили внимание, ведомство его испугалось. Но режиссер считает, что дело так оставлять нельзя, и не только в связи с ее собственным фильмом, но и из общих принципиальных соображений: «Я написала письмо министру культуры Мединскому, который кажется мне дельным человеком по ряду причин. «Открытое» это письмо потому, что такие случаи нельзя умалчивать, такая превентивная мера для рецидивов. В общем, надеемся услышать что-то официальное в ответ».
Фильм не вписывается в российский информационный поток. При этом фильм не вписывается и в украинский пропагандистский поток, где все показывается с точностью до наоборот: бойцы АТО героически борются с бандитами с востока, которые еще и зверски притесняют местных жителей. Фильм показывает сложную, объективную картину – ту неоднозначную реальность, которая и может иметь место на самом деле. И сам режиссер прямо об этом свидетельствует, доказывая свою объективность: «Власть, любая, всегда репрессивна. И нам только кажется, что у нас так всё несвободно, а ведь везде так. В той же Украине, которую усредненный либерал рисует себе оазисом молодой демократии, сейчас репрессии. Вот недавно убили журналиста Олеся Бузину, это была расправа. И это один из громких таких случаев, потому что человек был публичный, заметный. В Европе, такой демократичной, где тебе журналист пафосно скажет: «У нас вы можете говорить свободно!» – услышав что-то, ломающее шаблон о страданиях в «несвободной России», «поймет» он из интервью почему-то только то, что каким-то удивительным образом рифмуется с актуальной на данный момент «линией партии», то есть той же пропагандой... А если бы ты оказался на обсуждении фильмов про Россию и Украину осенью 2014 года в том же Лейпциге, уверена, поморщился бы от того, как страстно зал аплодирует спичу белоглазого режиссера Лозницы про добрых украинских военных, которые донбасских военных не убивают, а отпускают домой, к маме, а про то, что убивают, так это русские все врут-с. Все как один эти свободные люди просвещенной Европы хлопали. Так что мы напрасно так уж демонизируем нашу страну». Полунина защищает Россию от демонизации: «У нас тут практически местами плюрализм. В случае с фильмом, думаю, была просто чиновничья перестраховка».
Но увы, фильм сейчас не воспринимается ни в России ни на Украине. Пропаганда должна быть прямой и однозначной.