О новом развитии событий в деле Анастасии Завгородней
Кажется, скандальные случаи изъятия детей финскими соцработниками у русских супругов в смешанных финско-русских семьях превращаются в постоянную практику – несмотря на все протесты представителей российской стороны. Причем это уже стало происходить в виде рецидивов: на днях поступило сообщение, что финская социальная служба во второй раз забирает детей у Анастасии Завгородней.
Напомним, что в начале сентября финская полиция забрала у россиянки Завгородней, живущей в финском городе Вантаа, четырех малолетних детей. По словам финского правозащитника Йохана Бекмана, детей у Завгородней изъяли из-за того, что шестилетняя дочка Вероника сказала в школе, что "папа хлопнул ее по попе". Учительница же Вероники заявила социальной службе о якобы имевшем место избиении детей. Сначала финская полиция забрала Веронику и двухлетних двойняшек, а через три недели у россиянки забрали новорожденную дочь, которой исполнилась всего неделя.
Всех детей определили в приют, а затем в приемную семью. Дело вызвало широкий резонанс. В ситуацию вмешались российский МИД и детский омбудсмен Павел Астахов. Завгородней разрешили совместное проживание с детьми в одном из центров социальной защиты. Российское гражданство было только у Вероники; двухлетним двойняшкам и грудному младенцу гражданство РФ еще не было оформлено.
Такого рода ситуации с детьми нередко возникают в Финляндии после вступления в действие в середине 2008 г. нового закона, согласно которому при определенных обстоятельствах ребенка сначала изымают из семьи, а уже потом разбираются с ситуацией.
Это не первый случай такого рода, связанный с российскими гражданами в Финляндии:
- в начале июня 2010 г. финские соцработники забрали в приют дочь россиянки Валентины Путконен Юлию, обвинив мать в насилии по отношению к ребенку. Через полгода девочка попыталась сбежать к матери из приюта, но была поймана полицией. Затем ребенка отправили в Петербург под временную опеку отца-финна. Позже по решению суда опекунство над 10-летней Юлией было передано социальной службе города Хельсинки, Юлии было временно разрешено жить с отцом в Петербурге, а Валентина Путконен была лишена в Финляндии права опеки над двумя своими сыновьями по обвинению в насилии по отношению к детям;
- в феврале 2010 г. сын россиянки Инги Рантала и финна Вели-Пекка Рантала, Роберт, был отдан в приют города Турку финскими соцслужбами, которые сочли пребывание ребенка в семье опасным и обвинили Ингу Рантала в избиении сына. Поводом, по словам Инги, стал рассказ Роберта о том, что мама его шлепнула. В отношении россиянки было возбуждено уголовное дело по обвинению в избиении собственного ребенка. В марте Роберт убежал домой из школы, куда его отвели соцработники. Родители отказались добровольно возвращать сына в приют и закрылись с Робертом в своем доме. В конфликт вмешался российский детский омбудсмен Павел Астахов, которому удалось уговорить финскую соцслужбу не забирать ребенка из семьи в обмен на пристальный контроль соцработников за ситуацией в семье. Летом 2010 г. Инга Рантала с восьмилетним сыном Робертом, имеющим российское и финское гражданство, уехала из Финляндии в Петербург;
- в 2008 г. россиянка Римма Салонен была заочно лишена финским судом права опекунства над сыном Антоном, имеющий как финское, так и российское гражданство, по иску своего бывшего мужа финна Пааво Салонена после того, как уехала с ребенком в Россию. В 2009 г. мальчик был похищен и незаконно вывезен отцом в Финляндию в багажнике дипавтомобиля.
В целом, подобная практика является обычной для целого ряда стран. Социальная работа с несовершеннолетними жертвами насилия за рубежом опирается на систему "общественного" оповещения: любой человек по собственной инициативе может поставить в известность социальную службу, призванную заниматься защитой детей, или полицию о случае или подозрении на факт насилия над ребенком в семье. Такие сообщения считаются элементарной необходимостью. В США бывают случаи, когда после сообщения соседей или жалобы ребенка, что "мама меня шлепнула", мать в наручниках доставляют в отделение полиции, а детей – в приют. Во многих штатах США, например, еще в конце 60-х годов прошлого столетия было принято законодательство, обязывающее граждан сообщать властям о каждом случае подозрения в плохом обращении с детьми.
Защита ребенка и его прав понимается по-разному в разных странах – это понимание тесно увязано, в частности, с понятием "ювенальной юстиции", действующей в Финляндии, и ставшей предметом острых споров в России. Вероятно, во многом события в Финляндии связаны именно с разными подходами к воспитанию детей, а не с какой-то злокозненностью финских властей. Если для родителей-россиян и российских органов опеки шлепок по попе ребенка не является чем-то необычным, а то и воспринимается как надлежащий метод воспитания, то в Финляндии такое отношение к ребенку может вызвать самые жесткие последствия (отметим, что шестилетняя дочь Анастасии Завгородней оказалась в приюте после жалобы, что ее шлепнул отец-финн, а не русская мать).
Тем временем Анастасия Завгородняя в последнее время скрывалась у друзей, опасаясь повторного изъятия детей из семьи. Она обратилась в посольство РФ в Хельсинки с просьбой предоставить ей убежище на территории диппредставительства. К тому времени, по словам Завгородней, всем четырем детям, включая грудного младенца, было оформлено российское гражданство.
По ее словам, "нас нашли у друзей, полиция взломала дверь. Пришла социальная служба, бумаг у них нет — сказали, потом пришлют. Детей сейчас забирают в приют, я одеваю их, стараюсь успокоить". Павел Астахов сообщил, что российское консульство пытается помочь Завгородней: "Консульство пробует выяснить обстоятельства и основания таких беспрецедентных действий финских властей". Омбудсмен полагает, что Завгородняя – добросовестная мать и может добиться возврата детей, несмотря на высокую политизированность ситуации финской стороной.
Директор Московского бюро по правам человека Александр Брод: «Можно только приветствовать стремление российских официальных лиц, в частности, Уполномоченного при Президенте РФ по правам ребенка Павла Астахова, отслеживать ситуации, складывающиеся со смешанными российско-финскими семьями и отстаивать права своих граждан. В любом случае, подлинные причины изъятия детей у российских матерей, все детали происшедшего требуют тщательной проверки и внимания не только российских и зарубежных властей, но и международных правозащитных организаций».
Всех детей определили в приют, а затем в приемную семью. Дело вызвало широкий резонанс. В ситуацию вмешались российский МИД и детский омбудсмен Павел Астахов. Завгородней разрешили совместное проживание с детьми в одном из центров социальной защиты. Российское гражданство было только у Вероники; двухлетним двойняшкам и грудному младенцу гражданство РФ еще не было оформлено.
Такого рода ситуации с детьми нередко возникают в Финляндии после вступления в действие в середине 2008 г. нового закона, согласно которому при определенных обстоятельствах ребенка сначала изымают из семьи, а уже потом разбираются с ситуацией.
Это не первый случай такого рода, связанный с российскими гражданами в Финляндии:
- в начале июня 2010 г. финские соцработники забрали в приют дочь россиянки Валентины Путконен Юлию, обвинив мать в насилии по отношению к ребенку. Через полгода девочка попыталась сбежать к матери из приюта, но была поймана полицией. Затем ребенка отправили в Петербург под временную опеку отца-финна. Позже по решению суда опекунство над 10-летней Юлией было передано социальной службе города Хельсинки, Юлии было временно разрешено жить с отцом в Петербурге, а Валентина Путконен была лишена в Финляндии права опеки над двумя своими сыновьями по обвинению в насилии по отношению к детям;
- в феврале 2010 г. сын россиянки Инги Рантала и финна Вели-Пекка Рантала, Роберт, был отдан в приют города Турку финскими соцслужбами, которые сочли пребывание ребенка в семье опасным и обвинили Ингу Рантала в избиении сына. Поводом, по словам Инги, стал рассказ Роберта о том, что мама его шлепнула. В отношении россиянки было возбуждено уголовное дело по обвинению в избиении собственного ребенка. В марте Роберт убежал домой из школы, куда его отвели соцработники. Родители отказались добровольно возвращать сына в приют и закрылись с Робертом в своем доме. В конфликт вмешался российский детский омбудсмен Павел Астахов, которому удалось уговорить финскую соцслужбу не забирать ребенка из семьи в обмен на пристальный контроль соцработников за ситуацией в семье. Летом 2010 г. Инга Рантала с восьмилетним сыном Робертом, имеющим российское и финское гражданство, уехала из Финляндии в Петербург;
- в 2008 г. россиянка Римма Салонен была заочно лишена финским судом права опекунства над сыном Антоном, имеющий как финское, так и российское гражданство, по иску своего бывшего мужа финна Пааво Салонена после того, как уехала с ребенком в Россию. В 2009 г. мальчик был похищен и незаконно вывезен отцом в Финляндию в багажнике дипавтомобиля.
В целом, подобная практика является обычной для целого ряда стран. Социальная работа с несовершеннолетними жертвами насилия за рубежом опирается на систему "общественного" оповещения: любой человек по собственной инициативе может поставить в известность социальную службу, призванную заниматься защитой детей, или полицию о случае или подозрении на факт насилия над ребенком в семье. Такие сообщения считаются элементарной необходимостью. В США бывают случаи, когда после сообщения соседей или жалобы ребенка, что "мама меня шлепнула", мать в наручниках доставляют в отделение полиции, а детей – в приют. Во многих штатах США, например, еще в конце 60-х годов прошлого столетия было принято законодательство, обязывающее граждан сообщать властям о каждом случае подозрения в плохом обращении с детьми.
Защита ребенка и его прав понимается по-разному в разных странах – это понимание тесно увязано, в частности, с понятием "ювенальной юстиции", действующей в Финляндии, и ставшей предметом острых споров в России. Вероятно, во многом события в Финляндии связаны именно с разными подходами к воспитанию детей, а не с какой-то злокозненностью финских властей. Если для родителей-россиян и российских органов опеки шлепок по попе ребенка не является чем-то необычным, а то и воспринимается как надлежащий метод воспитания, то в Финляндии такое отношение к ребенку может вызвать самые жесткие последствия (отметим, что шестилетняя дочь Анастасии Завгородней оказалась в приюте после жалобы, что ее шлепнул отец-финн, а не русская мать).
Тем временем Анастасия Завгородняя в последнее время скрывалась у друзей, опасаясь повторного изъятия детей из семьи. Она обратилась в посольство РФ в Хельсинки с просьбой предоставить ей убежище на территории диппредставительства. К тому времени, по словам Завгородней, всем четырем детям, включая грудного младенца, было оформлено российское гражданство.
По ее словам, "нас нашли у друзей, полиция взломала дверь. Пришла социальная служба, бумаг у них нет — сказали, потом пришлют. Детей сейчас забирают в приют, я одеваю их, стараюсь успокоить". Павел Астахов сообщил, что российское консульство пытается помочь Завгородней: "Консульство пробует выяснить обстоятельства и основания таких беспрецедентных действий финских властей". Омбудсмен полагает, что Завгородняя – добросовестная мать и может добиться возврата детей, несмотря на высокую политизированность ситуации финской стороной.
Директор Московского бюро по правам человека Александр Брод: «Можно только приветствовать стремление российских официальных лиц, в частности, Уполномоченного при Президенте РФ по правам ребенка Павла Астахова, отслеживать ситуации, складывающиеся со смешанными российско-финскими семьями и отстаивать права своих граждан. В любом случае, подлинные причины изъятия детей у российских матерей, все детали происшедшего требуют тщательной проверки и внимания не только российских и зарубежных властей, но и международных правозащитных организаций».