Нобелевской премии по литературе удостоена Светлана Алексиевич, и этой премией по праву могут гордиться сразу три народа – российский, украинский и белорусский.
Светлана Алексиевич родилась 31 мая 1948 г. в западноукраинском г. Станиславе (ныне — Ивано-Франковск, Украина) в семье белоруса и украинки. Позже семья переехала в Белоруссию. После окончания средней школы работала воспитателем, учителем истории и немецкого языка в школе, журналистом газеты «Припятская правда». В 1972 г. окончила факультет журналистики БГУ, после чего в 1972–1984 гг. работала в редакциях газет и журналов. В 1983 г. ее приняли в Союз писателей СССР. С начала 2000-х Алексиевич живет в Италии, Франции, Германии, с 2013 г. – вновь в Белоруссии.
Алексиевич работает в художественно-документальном жанре. Среди своих учителей она называет Алеся Адамовича и Василя Быкова. Первая книга Алексиевич «У войны не женское лицо» была написана в 1983 году. Это документальная повесть, в основе которой воспоминания женщин, участвовавших в Великой Отечественной войне. Уже тогда книга была подвергнута цензуре (автора обвиняли в пацифизме, натурализме и развенчании героического образа советской женщины), однако была очень популярна. Общий ее тираж к концу 80-х годов достиг 2 млн. экземпляров. И после выхода других книг Алексиевич не раз обвиняли в фальсификации истории, развенчивании героических мифов, а советские критики упрекали еще и в пацифизме. После выхода ее книги «Цинковые мальчики» матери погибших в Афганистане солдат подали на нее в суд «за клевету».
Вторая книга Алексиевич «Последние свидетели: книга недетских рассказов» (1985) основана на воспоминаниях о Великой Отечественной войне тех, кто пережил ее в детском возрасте. Третья книга «Цинковые мальчики» (1989) повествует об афганской войне словами матерей, потерявших в этой войне своих сыновей. Книга «Зачарованные смертью» (1993) касается темы самоубийств, вызванных резкими социальными переменами в бывшем Советском Союзе. В 1997 г. опубликована «Чернобыльская молитва» – книга, основанная на воспоминаниях свидетелей Чернобыльской катастрофы. В 2013 г. выходит книга Алексиевич «Время секонд хэнд» о влиянии истории страны на сознание ее граждан, о формировании феномена «советский человек». Вместе книги Алексиевич образуют цикл «Голоса Утопии», работу над которым она продолжает и сейчас.
Все книги С.Алексиевич переведены на английский, французский, немецкий, шведский, польский, китайский, норвежский и другие языки. К примеру, общий тираж иностранных изданий «Чернобыльской молитвы» составил более 4 млн. экземпляров.
Отметим, что творчество Алексиевич многократно было отмечено различными премиями. Среди них премия Ремарка (2001), Национальная премия критики (США, 2006), приз читательских симпатий по результатам читательского голосования в рамках премии «Большая книга» (2014) за книгу «Время секонд хэнд», премия Курта Тухольского «За мужество и достоинство в литературе», премия Андрея Синявского «За благородство в литературе», российская независимая премия «Триумф», лейпцигская книжная премия «За вклад в европейское взаимопонимание», немецкая премия «За лучшую политическую книгу» и премия имени Гердера. В 2013 г. Светлана Алексиевич стала лауреатом Международной премии мира немецких книготорговцев, получила золотую медаль на белорусском конкурсе «Брэнд года-2013» .
Наконец, в 2015 г. Алексиевич стала лауреатом Нобелевской премии по литературе «за её многоголосное творчество – памятник страданию и мужеству в наше время». Светлана Алексиевич стала первым нобелевским лауреатом в истории независимой Белоруссии и первым с 1987 г. русскоязычным писателем, удостоенным Нобелевской премии по литературе. Впервые за полвека премия была присуждена писателю, работающему преимущественно в жанре документальной литературы.
Среди ее конкурентов – претендентов на премию были писатели Филипп Рот, Милан Кундера, Джойс Кэрол Оутс, Питер Акройд. О творчестве этих авторов написаны многочисленные диссертации, их влияние на мировой литературный процесс намного более сильное. Поэтому существует устойчивое мнение, что выбор Алексиевич был предопределен ее политическими взглядами. Она последовательно выступала против политики президента Александра Лукашенко. После крымских событий она осудила российскую политику в отношении Украины, говорила об агрессии и оккупации Украины. Она неизменно очень резко отзывается о российской власти и критикует россиян за сервильность по отношению к власти. В условиях острой конфронтации Запада с Россией такая политическая позиция, несомненно, должна вызывать уважение на Западе, что и могло стать политическим стимулом для Нобелевского комитета.
В результате патриоты-государственники полагают, что премию Алексиевич дали за «ненависть к России». Более взвешенные все равно признают премию политизированной.
Так, писательница Мария Арбатова призналась, что очень рада за коллегу: «Я хочу сказать, что это первая русскоязычная писательница, которая получила эту награду, и шестой нобелевский лауреат по литературе, так или иначе связанный с Советским Союзом, ведь большая часть жизни Алексиевич протекала в СССР». Однако Арбатова считает, что литературный талант Алексиевич нельзя назвать исключительным, и относит ее к разряду писателей-середнячков: «Конечно, это не премия по литературе, потому что Светлана Алексиевич – крепкий писатель: еще не хороший, но уже не плохой. Она достаточно проникновенно вскрыла тему Великой Отечественной войны, с абсолютно женского угла зрения. Это было ново, ярко». Впрочем, Арбатова утверждает, что, несмотря на название, Нобелевская премия по литературе имеет опосредованное отношение к литературе: «Надо понимать, что среди экспертов Нобелевского комитета мало людей, которые владеют русским языком и способны прочитать текст в первоисточнике. Это очень сложная задача, когда международный экспертный совет оценивает чужой язык. Практически неподъемная. Поэтому 90% работ оцениваются исходя из переводов и идеологической конъюнктуры. Светлана Алексиевич – диссидентка. Я как-то была в Белоруссии, и меня отключили от эфира после того, как я назвала Василя Быкова и Светлану Алексиевич ведущими писателями этой страны. Мне кажется, она удовлетворяет всем конъюнктурам: и антироссийской, и пророссийской, и прошовинистской. Хотя, безусловно, сейчас есть масса русскоязычных писателей, которые значительно больше заслуживают этой награды».
С другой стороны, награждение Алексиевич Нобелевской премией важно не только для русскоязычного мира, но и для истории мировой литературы, потому что документалисты незаслуженно редко становятся лауреатами высших премий. Ее книги – сложно смонтированные свидетельства времени, голоса обычных людей, выпавших из официальной истории, наполненной сухими датами, фактами и именами политиков. Сама Алексиевич говорит: «Я долго искала жанр, который бы отвечал тому, как я вижу мир, тому, как устроен мой глаз, мое ухо... Пробовала себя... И выбрала жанр человеческих голосов... Свои книги я высматриваю и выслушиваю на улицах, за окном. В них реальные люди рассказывают о главных событиях своего времени – война, развал социалистической империи, Чернобыль. А все вместе они оставляют в слове историю страны, общую историю – старую и новейшую. А каждый – историю своей маленькой человеческой судьбы. Сегодня, когда мир и человек стали так многолики и многовариантны (искусство все чаще признается в своем бессилии), и документ в искусстве становится все более интересен, без него уже невозможно представить полную картину нашего мира. Он приближает нас к реальности, он схватывает и оставляет подлинники прошлого и происходящего. Более 20 лет работая с документальным материалом, написав пять книг, я все время убеждаюсь и повторяю: искусство о многом в человеке не подозревает, не догадывается, и тогда это непознанное исчезает бесследно. Но я не пишу сухую, голую историю факта, события, я пишу историю чувств. Можно еще назвать это пропущенной историей. Что человек думал, понимал и запоминал во время события? Во что верил или не верил, какие у него были иллюзии, надежды, страхи? Что понял о себе и о мире? Это то, что невозможно вообразить, придумать, во всяком случае, в таком количестве достоверных деталей и подробностей. Мы быстро забываем, какие мы были десять, двадцать или пятьдесят лет назад. А иногда стыдимся или сами уже не верим, что так оно с нами и было. Искусство может солгать, а документ не обманывает... Хотя документ – это тоже чья-то воля, чья-то страсть. Я складываю мир своих книг из тысяч голосов, судеб, кусочков нашего быта и бытия. Каждую свою книгу я пишу четыре-семь лет, встречаюсь и разговариваю, записываю 500–700 человек. Моя хроника охватывает десятки поколений. Она начинается с рассказов людей, которые помнили революции, прошли войны, сталинские лагеря. И идет к нашим дням — почти 100 лет – история души, русской души, или, точнее, русско-советской души, история великой и страшной Утопии – коммунизма, идея которого не умерла окончательно не только в России, но и во всем мире. Она еще долго будет дьявольски искушать и манить человеческие умы. И я хотела оставить рассказы самих ее свидетелей и участников. Моя хроника продолжается. Я иду по времени за своими героями...».
Светлана Алексиевич не является писателем в привычном смысле этого слова. Она не создавала в своих книгах миры, не придумывала персонажей, не наделяла их душой и характером. Всех своих героев она брала «с натуры» – просто умела показать их боль как никто не мог. Она документалист.
С.Алексиевич говорит: «Частый вопрос, который я слышу, что я занимаюсь журнализмом. Это вовсе не так. Я собираю материал как журналист, но работаю с ним как литератор. Как возник этот жанр, как у меня идея возникла? У нас в русской культуре есть попытки такого жанра, он в разной форме существует, но для меня он стал основным».
Ряд критиков признает основательность такого подхода. Белорусский поэт Владимир Некляев отметил, что заслуга Алексиевич в том, что она сделалa возможным прорыв белорусской литературы в литературу европейскую. Американский критик Александра Альтер ставит Светлану Алексиевич в один ряд с такими мастерами жанра нехудожественной прозы в масштабе романа, как Трумэн Капоте, Норман Мейлер и Джоан Дидион. А французский социолог Жан Россио в своей рецензии на «Чернобыльскую молитву» в 2000 г. отметил, что автор не навязывает оценку событий и не выдвигает обвинений, но заставляет читателей работать над коллективной памятью о человеческих и социальных последствиях Чернобыльской катастрофы, что содействовать распространению книг Алексиевич «этически необходимо».
Все ее романы-исповеди опровергают главный посыл державного государства, что испытания и страдания укрепляют нацию. Напротив – ослабляют, вплоть до полного исчезновения. Алексиевич, собрав сотни свидетельств обычных людей (прошедших Вторую мировую войну, Афганистан или просто живших в СССР), говорит: «Я начинаю думать, что страдания, напротив, цементируют человеческую душу, она больше не может развиваться. Все-таки для развития человеку нужны счастливые, нормальные условия жизни». Алексиевич, несомненно, пацифистка, что сегодня если и не приравнивается в нашей стране к предательству, то опять-таки близко к этому. Хотя нынешнему миру, в том числе постсоветскому пространству, в котором война сменяет войну, остро необходим именно женский антивоенный взгляд, противовес военной брутальной риторике, обращение не к «национальным интересам», а к проблемам и чувствам простого человека, по которому защита этих «нацинтересов» бьет в первую очередь. И это игнорирование государственных взглядов тоже вряд ли вызывает симпатии к ней у власти.
Впрочем, Нобелевскую премию сложно проигнорировать президенту страны, в которой живет лауреат. Президент Белоруссии Александр Лукашенко поздравил Светлану Алексиевич: «Ваше творчество не оставило равнодушными не только белорусов, но и читателей во многих странах мира. Искренне рад за Ваш успех. Очень надеюсь, что Ваша награда послужит нашему государству и белорусскому народу», – процитировали в пресс-службе поздравление Лукашенко. По информации пресс-службы, президент пожелал Алексиевич «здоровья, счастья и новых творческих достижений на благо родной Белоруссии».
Не могли не откликнуться на это событие и официальные лица в России. Как заявил пресс-секретарь Президента России Дмитрий Песков, нобелевский лауреат по литературе 2015 г. Светлана Алексиевич не располагает данными, чтобы дать оценку происходящего на Украине. «Наверняка, все ее поздравляют с присуждением Нобелевской премии. Но, по всей видимости, Светлана просто не располагает всей информацией, чтобы дать позитивную оценку того, что происходит на Украине», – приводит ТАСС ответ Д.Пескова на просьбу прокомментировать заявление писательницы о том, что конфликт на Украине является оккупацией. Он добавил: «Президент в курсе этого заявления».
Директор МБПЧ Александр Брод: «Премия Алексиевич по-настоящему взорвала публику, заставив обсуждать и литературу, и политику, задев и простого читателя, и высокопоставленных чиновников. Да и многомиллионные тиражи книг Алексиевич говорят сами за себя. Поэтому в любом случае можно поздравить всех тех, кто ценит писателя за правду и сострадание к людям».